Митчелл. Безликие

Полупрозрачные существа несколько раз прошли туда-сюда перед крыльцом, а затем в один момент исчезли точно так же, как появились. Рассеялись, словно утренняя дымка. Деймос прошёл до середины дорожки к тротуару, а затем вернулся довольный и попросился обратно под куртку.

На улице тут же потеплело.

Спустя пару минут на горизонте появился автобус с нужным номером. Эйден вышел не один, с ним Роско и Оливер. Они о чём-то говорят и смеются. Что ж, я рад. Наверное, это отличный момент помириться с Роско. Всё-таки он был прав, и его слова помогли мне.

Фрост заметил меня первым.

– Митчелл? – удивился он. – Почему не заходишь?

Я поздоровался и подошёл к священнику ближе, осторожно расстёгивая куртку. Котёнок даже не проснулся, но замурлыкал в разы громче.

Эйден невольно улыбнулся, а Оливер уже тянет к маленькому зверьку руки, чтобы погладить. И всё же Молоуни какой-то зажатый. Бледный, и его пальцы подрагивают.

– Он шёл за мной от остановки до участка, – негромко начал я, – а потом развалился у меня на пути.

Роско поднял на меня глаза:

– И ты думаешь, в этот раз Фобос не станет дуться?

– Поэтому я ждал Эйдена. – я с надеждой посмотрел на священника. – Ты же убедишь его не злиться, правда?

На удивление, Фобос даже не думал злиться. Они всюду с Деймосом ходят вместе и не грызутся, как у них это было с кошкой Ника.

За ужином я рассказал друзьям о своём видении и словах Янга. Эйден напрягся, это даже невооружённым взглядом видно, а Ронни удручённо покачала головой. Тревор снится ей уже четвёртую ночь, но ничего толком не говорит. Он вообще молчит в её снах.

Роско нервно барабанит по столу и бубнит себе под нос. Кажется, шепчет что-то на другом языке. Где он был сегодня, мне так и не удалось узнать. Правда, я заметил, сумка у него тяжёлая. В ней что-то стеклянное, судя по звукам. Несколько баночек-скляночек каких-нибудь. С чем интересно?

Если голову моего помощника захватили мысли о Тёмной Матери и культе, то скорее всего он где-то раздобыл аметистовой соли. В прошлый раз она здорово нас выручила.

Пауза явно затянулась, и это стало тяготить не только меня – Оливер ёрзает на стуле и морщится, потирая руки.

– Митч, – неуверенно и виновато начал Молоуни, – тебе просили передать сообщение. – сказал он едва слышно, а затем затараторил: – Ко мне на улице какой-то тип странный прицепился. Шёл за мной до самого метро. Я всё хотел от него скрыться, но он всегда оказывался на шаг впереди меня! – музыкант отодвинул тарелку и сложил руки перед собой. – Митч, тебе просили передать, – его губы дрогнули от всепоглощающего ужаса, Олли звучно сглотнул и слегка наклонился в мою сторону: – не сопротивляйся.

В воздухе повисла давящая тишина. Эйден побледнел, но всё же он – единственный, кто подаёт хоть какие-то признаки жизни. Остальные, в том числе и я, по-моему, даже как дышать забыли.

Хочу спросить, как выглядел тот, кто преследовал Оливера, но язык не поворачивается.

Тишина превратилась в звенящую, и по моей спине снова пробежал холодок. Он пронизывает мою плоть до самых костей и остаётся на них инеем. По венах к самому сердцу пробираются крошечные льдинки и вонзаются в него, словно тысячи игл. Я неприятно дёрнул плечами и поморщился. Чёртовы нервы.

Молчание резко оборвалось звонком моего мобильника, который остался в куртке. Мы все как один вздрогнули от неожиданности. Роско рассыпался в проклятиях и встал налить себе воды из-под крана.

Эйден тоже вскочил на ноги, а я тем временем ответил на звонок.

– Митч, – прозвучал в трубке подавленный голос Дормера, – Тозер убит. – он с неподдельной горечью тяжело выдохнул. – Сорок пятая, давай. Я выезжаю. Захвачу Майка.

Гнездо

Опять идёт дождь, сверкая словно капли янтаря в свете уличных фонарей. Небо затянуто тёмными тучами. Звёзд не видно. Я иду, чуть опустив голову, чтобы капли так не слепили глаза. Роско натянул капюшон.

Полицейские машины перегородили улицу. Поблизости нет ни одного прохожего. Я даже огляделся ещё раз, чтобы убедиться в столь немыслимом стечении обстоятельств. За жёлтой лентой толкутся люди в форме. Среди них много знакомых лиц, но одно лицо всё же значительно выделяется на фоне остальных – Рут Дэвис.

Медиум скромно пристроилась на улице под крышей. На плечах девушки тёплая куртка. Рут мягко обнимает свой живот и, прислонившись к стене, глядит на плачущее небо. Я коротким кивком поприветствовал подругу и вошёл в квартиру.

И снова квартира, которую снимал Тревор…

Замок грубо выбит, повреждена дверная коробка. Верхняя петля расшатана. Не знаю, что за монстр ломился сюда, но, если бы дверь не поддалась, он бы её просто вынес. Придверный коврик забит под вешалку для верхней одежды. По зеркалу расползлась паутинка мелких трещин. Вероятно, его задели чем-то, когда затаскивали тело Винсента в большую комнату.

В прихожей темно и пахнет сыростью. Лампочки выкручены, розетки закрыты заглушками. На стенах раскисшие болотно-зелёные с остатками золотых узоров обои. Что ж, оно и понятно, почему электричество полицейские включать побоялись.

Источником света служат прожектора.