Митра

– Есть некоторые обстоятельства…

– Обстоятельства!? – Не выдержал уже Колаб Ханьюл. В силу своей немногословности, гигант не смог больше ничего сказать, но его лицо похожее сейчас на поток магмы, выражало абсолютно все, что он мог сказать.

– Обещай мне, Тханг Висна, что не причинишь никому вреда, и мои друзья прибудут безоружными. Тогда я сам расскажу тебе все, что тебе поведал твой капитан, и может даже, покажу кое-что…

Тханг Висна колебался. Было видно, как он резко вдыхает, и его рука дрожит, готовая в любой момент вонзиться в шею предателя. Но все же, в чем никогда не сомневался сержант, так это в том, что Хван Самнанг всегда оставался человеком, даже если ему было больно и страшно. Хван Самнанг всегда оставался человеком, даже если боль и страдания причинял он сам. Еще с детства Тханг Висна помнил, как искренне извинялся Хван Самнанг перед отцом хулигана, за то, что сломал тому руку.

И последние события показали, что Хван Самнанг – человек. Хоть Тханг Висна и сурово наказал капитана решившего своевольничать, он был безумно рад и благодарен судьбе за возвращение своих сородичей живыми. Со слов капитана, Тханг Висна понял, что благодарить надо Хван Самнанга.

Тханг Висне было тяжело отстраивать общину заново. Последнее время люди сходили с ума, и успокаивать их, оберегать. В одиночку это было так утомительно.

С бессильным криком Тханг Висна убрал меч в ножны, вызвав волну недоуменных взглядов.

– Ну и ладно. Зови своих каннибалов, рыцарь. Но учти, если это какая-то хитрость, я тебя даже слушать больше не буду. Понял?

– Понял.

Хван Самнанг встал из лодки, и вышел на небольшой пригорок, рассыпавшийся мелчайшими буквами в пространство Версумана. По заранее оговоренной схеме, он прочитал в версуман слово, означавшее, что все в пределах нормы, и нужно прибыть без оружия.

Прочитав условный сигнал, Древний, Свай Тиен и другие рыцари сели в оставшуюся лодку, и благодаря Свай Тиен, немного знавшей хабчан, с трудом добрались до берега.

Ополченцы разглядывали людоедов с ужасом, бывалые воины – по инерции с презрением, ненавистью, и новым для них – любопытством. Прибывших на берег взяли в кольцо, и повели внутрь храма.

Жизнь в храме явно шла мирно. Маленькие огородики вновь были покрыты зеленью, ухоженные дома из белого кирпича и соломы были прочитаны и отстроены вместо искаженных годжоном. Хотя сейчас на территории храма никого не было. Инструменты были побросаны. Из кузницы валил мелкий дымок. Очевидно, что мирные жители где-то скрылись. Возможно, на случай повторной атаки, хитрый Тханг Висна разработал какой-то план.

Компанию конвоировали в просторное, полукруглое помещение над Цветочной Криптой, и там поставили на колени.

Тханг Висна уселся на высокий плетеный стул перед балконом, и коротко сказал.

– Говори.

И Хван Самнанг, вместе с Древним, чьи слова он переводил, поведали историю о народе Дэвагоджи, о Империи, о загадочном народе больном Митрой, и о самопожертвовании Савитар.

Тханг Висна слушал все это с недоверчивым лицом.

– Пока что твоя история, как и пересказ капитана, больше похожа на бред сумасшедшего.

– Твоя, правда. Но подумай – как Хабчан реализует идею Сосуществования? Ты можешь вспомнить название хотя-бы одного языка, который принял Митру вместе с нами?

– Конечно…это… – Тханг Висна задумался. – Это…

Все остальные тоже принялись припоминать. Ванна Йунг даже принёс какие-то книги. По лицам людей было видно, что с них спадает какая-то мрачная пелена. Она все еще с едва слышимым писком цепляется за них, пытается овладеть их разумом, но в тексте этой реальности уже и так было слишком много допущений, и неразумных слов. Где-то вдалеке будто бы раздался металлический скрежет.

– Я попытаюсь кое-что показать вам. Выйдем наружу.

Тханг Висна немедленно приказал вывести людоедов и своего бывшего друга наружу.

Там, под нестерпимо жарким солнцем храма, Хван Самнанг в очередной раз воздел глаза к небу, и попытался Сказать. Он попытался произнести Слово, то на котором говорят только васильковые небеса. Слово, которое Ничто. Не имеющее никакого Замысла. Он силился произнести его, и в ответ лишь встретил Лицо Бога в бесстрастных васильковых небесах.

Наблюдательный Тханг Висна, щурясь смог разглядеть в небе какой-то непонятный символ, но лишь на доли секунды. И в следующий момент реальность превратилась в сплошной текст, читаемый скорее в умах людей, нежели снаружи. Хван Самнанг испытал боль и страх, ибо, словно Одинокий Князь древности он видел в каждом камне, простую, но столь изящную полосу. Каждый человек из храма был этой полосой, и сам храм был ею. Всё здесь было Митрой.

Ополченцы в ужасе присели на землю, бросив оружие. Ванна Йунг задыхался, а Тханг Висна в упор и, не мигая, смотрел на образовавшееся в руке Хван Самнанга нечто. Слово, лишь отдаленно читаемое как Меч, и скорее читаемое как Память, или Мысль.