Митральезы Белого генерала. Часть вторая

На следующий день поход продолжался. Маленький русский отряд упорно шел от одного брошенного селения к другому, лишь изредка встречая небольшие партии текинцев. Обычно такие стычки заканчивались недолгими перестрелками, после чего жители пустыни вихрем уносились прочь на своих быстроногих конях, оставляя преследовавших их казаков ни с чем. К двум часам пополудни, они достигли аула Дурун, где и остановились на дневку. Вокруг селения были разбиты роскошные по здешним местам сады, разделенные между собой невысокими глинобитными заборами. В них и остановились на постой утомленные переходом войска.

— Воды опять нет, — тяжко вздохнул Шматов, присаживаясь в тень рядом с офицерами.

— Как это может быть? — возмутился Шеман, посмотрев на Федора так, будто это он был во всем виноват.

— Опять текинцы отвели, — развел руками денщик, успевший обежать все окрестности и все разведать.

— Черт знает что такое!

— Господа, — попытался перевести разговор на другую тему Майер. — Вы слышали, что в соседнем ауле, наши имели перестрелку с противником и освободили пленника?

— Нашего? — ахнул сердобольный денщик.

— Нет, кажется, персиянина.

— Все одно, живая душа.

— Хитрозадые наши казачки, просто караул! — устало покачал головой Будищев, но, увидев вопросительные взгляды своих спутников, счел должным пояснить: — Освободили парня и тут же артиллеристам сплавили. Дескать, кормите теперь и поите болезного. Вон он на фургоне сидит и лыбится как пришибленный.

— Не бросать же его было?

— Тоже верно, — не стал спорить Дмитрий, и, откинув голову на глинобитную стену, прикрыл глаза.

— Лучше скажите, кондуктор, — вернул его в реальность Шеман, — готовы ли позиции?

— Почти, господин лейтенант.

— В каком смысле, почти?

— В том, что наши пулеметы установлены, осталось только скосить эту высокую траву, как ее…

— Джугуру?[12]

— Вот-вот.

— И в чем же задержка?

— Так косить нечем. У артиллеристов хоть сабли есть, а нам чем?

— Вот носили бы палаш, как оно полагается по форме, так и было бы чем! — не удержался от нотации офицер. — Берите хоть с гардемарина пример.

— Да уж, — в голосеДмитрия послышалось раздражение, — много бы я накосил, одним палашом…

— Никто не заставляет вас делать это самому. Дали бы его матросам, да и дело с концом.

— Хм, — шумно втянул в себя воздух Будищев, но затем, немного успокоившись, пришел к выводу, что никакого холодного оружия кроме кортика у него с собой все равно нет, а матросы прекрасно справятся и саперными или точнее линнеманновскими лопатками.

Как ни крути, а сидеть в тени было несравненно приятнее, нежели идти под палящим солнцем, и господа офицеры понемногу расслабились. К тому же, матрос Абабков принес им чудом сохранившейся у гардемарина сельтерской воды, которой Майер щедро поделился с товарищами. Жара сразу показалась не такой уж и изнуряющей, а жизнь беспросветной.

— Ваши благородия, — отвлек их от приятного времяпровождения худой как жердь солдат с изможденным курносым лицом. — Сделайте божескую милость, прикажите дать воды!

— Ты чего, братец, какой еще воды? — не понял сначала лейтенант, с сожалением отставляя в сторону пустую бутылку.

— Не дайте пропасть христианской душе, — не слушая его, продолжал обезумевший от жажды стрелок. — Мочи нет больше терпеть!

— Он, верно, узнал, что у нас есть вода в баках, — тихо пояснил гардемарин.

— Даже не знаю, действительно, духота просто ужасная…

— Нет! — решительно поднялся Дмитрий. — Осади назад, пехота!

— Помилосердствуйте…

— Охолонь, парень. Скоро всем будут воду давать, тогда и попьешь!

— Явите божескую…

— Пошел вон, я сказал!

Тут ему на помощь пришли матросы. Услышав шум, они подхватили брыкающегося солдата и утащили от греха прочь. Тот некоторое время еще пытался сопротивляться, но вскоре затих.

— Фершала сюды! — закричал один из моряков, сообразив, что с пехотинцем случилось что-то неладное.

На зов тут же явился фельдшер – рослый брюнет с явно семитскими чертами лица. Представитель медицины с важным видом дал понюхать впавшему в беспамятство стрелку нашатырь, отчего тот сразу же открыл глаза, и у него пошла носом кровь.

— Будет жить, — удовлетворенно кивнул головой, внимательно наблюдавший за этими манипуляциями Будищев.

— Случалось видеть такое прежде? — поинтересовался Шеман.

— Так точно. Солнечный удар.

— Может быть, все же можно уделить некоторое количество воды для питья? — робко спросил Майер.

— Нет! — отрезал Дмитрий.

— Кондуктор прав! — поддержал его решение лейтенант.

— Но, почему?

— Саша, — устало вздохнул его бывший сосед по каюте, — у нас в отряде шестьсот рыл с гаком. Проглотят в один присест и не заметят, а без воды наши пулеметы – бесполезны!