Митральезы Белого генерала

— Но вы же приплыли из Петровска? — удивился прапорщик, резанув ухо Дмитрия сухопутным словом «приплыли».

— Из Астрахани, — хмуро отозвался Будищев, слишком уставший, чтобы поправлять офицера.

— Какая незадача. А мы ждем Николая Васильевича с новыми пушками. Он должен был принять их в Георгиевске и доставить к нам. Мы перевооружаемся.

— Рад за вас. Но кто же все-таки примет мой груз?

— Дозвольте, вашбродь, — вмешался седоусый фельдфебель, давно прислушивавшийся к их разговору, но державшийся до сих пор в стороне.

— Да, Богачев, изволь, — довольно почтительно отозвался прапорщик.

— Можно в документы глянуть, господин юнкер?

— Держи, — хмыкнул Дмитрий и протянул бумаги.

Читал фельдфебель, видимо, не слишком бойко, внимательно приглядываясь к каждому слову, шевеля при этом губами, но вскоре разобрался и одобрительно кивнул.

— Упряжь новая. Это хорошо, сейчас проверим по списку и можно подписывать.

— А может, вы без меня справитесь? — в последний раз попытался соскочить Будищев.

— Как можно, господин юнкер. Порядок должон быть!

— Это да, только я в лошадиных прибамбасах не разбираюсь…

— Так это же хорошо, — ухмыльнулся в усы Богачев.

Впрочем, приемка прошла успешно. Въедливый фельдфебель быстро разобрался с прибывшей матчастью. Ругнул, как водится, нововведения, но в целом остался доволен. А словоохотливый прапорщик тем временем посвящал мрачного кондуктора в подробности.

— Понимаете в чем дело, юнкер. Нас сюда перебросили с Кавказа, но только людей, пушки и зарядные ящики. А вот лошадей мы должны были получить местных, как более подходящих для здешних условий. А они, извольте видеть, оказались к нашей службе совсем непригодными. Слабые, мелкие и вообще…

— Сочувствую, — буркнул в ответ Дмитрий.

— И не говорите, — воодушевленно продолжал Панпушко. — Пришлось доставать наших русских лошадей, выискивая их, где только можно. Орудия стараемся таскать только ими, а местных употребляем для зарядных ящиков и тому подобного. Но если русских вполне хватает шестерки, то туркмен надобно не менее восьмерика, да и тот еле тянет.

— А ведь это расход! — веско подтвердил его слова фельдфебель. — Три гарнца овса [81] как хорошему битюгу, это где же такое видано?

— Верблюдов не пробовали запрягать?

— Не, — помотал головой Богачев. — Не пригодная для артиллерийского дела животина. Разве что однофунтовку, как текинцы на нем закрепить и палить в белый свет как в копеечку!

— А ведь верно, — оживился прапорщик. — Мы одну такую пушку в прошлом году захватили. Презабавная вещица, доложу я вам…

— Я полагаю, с грузом всё в порядке? — довольно бесцеремонно прервал его излияния Будищев.

— Э… очевидно, да.

— Так распишитесь.

— Это вам, видать, к их благородию господину штабс-капитану Михайлову, — снова вмешался фельдфебель. — Они батареей заведуют, пока других господ-офицеров нетути.

— Дайте, я угадаю, — вздохнул Дмитрий. — Это тот самый офицер с пристани, который прислал меня сюда и выделил солдат в помощь?

— По всей вероятности, да.

— Ладно, возвращаемся. Господин прапорщик, вас не затруднит проводить нас?

— С удовольствием. Я сам хотел только что предложить вам. Кстати, а зачем?

— Удостоверите господина капитана, что все в порядке.

— Понятно. Что же это можно. Большую часть работы мы уже сделали, так отчего бы и не развеяться? Богачев! — обернулся он к фельдфебелю. — Закончите без меня.

— Слушаю, вашбродь, — вытянулся старый служака.

— Кстати, со всеми этими интендантскими делами мы так и не познакомились, — вспомнил офицер, закончив давать наставления подчиненным. — Позвольте представиться, прапорщик Панпушко Николай Васильевич.

— Минный кондуктор Будищев Дмитрий Николаевич.

— Интересный у вас чин. Я думал, вы юнкер.

— И юнкер тоже. Не берите в голову, я как бы ни один такой во всем флоте. Надеюсь, что ненадолго.

— Очень интересно. У вас полный бант знаков отличия военного ордена, а вы все еще не офицер. Ой, надеюсь, я не позволил себе ничего лишнего?

— Не беспокойтесь, молодой человек, я вовсе не карбонарий, разжалованный за революционные взгляды без права восстановления в звании. Просто прошлую войну я провел в нижних чинах, где и имел несколько случаев отличиться.

— Вы, верно, весь турецкий флот на дно отправили?

— Нет, только один пароход. Остальные мои «подвиги» были на берегу, в Болгарии.

Так беседуя, они скоро добрались до пристани и обнаружили её значительно обезлюдевшей. Не видно было ни лодочников-туркмен, ни солдат, ни офицеров.

— Странно, господина штабс-капитана нигде нет, — удивился Панпушко.

— Нашего парохода тоже, — мрачно заметил Будищев.

— Может что-то случилось?

— Это, как раз, понятно, — скривился Дмитрий. — Знать бы ещё что?

— Вам плохо? — обеспокоился прапорщик, заметив, как его собеседник морщится.

— Нет, просто болтанка на море вымотала, и я последние два дня почти ничего не ел. Простите, тут поблизости есть какая-нибудь забегаловка, а то я сейчас кони двину от голода?

— Да, конечно. В Чигишляре множество лавок и харчевен.

— Хоть не отравят?