Митральезы для Белого генерала

Моряки готовились к возвращению на Балтику. Нужно было привести в порядок технику, заполнить кучу дефектных ведомостей и написать целую гору отчетов. Будищев прежде старательно отлынивал от этих скучных занятий, рассчитывая переложить его на старших и, что немаловажно, более грамотных товарищей, но… они теперь лежали в госпитале. А принявший командование прапорщик пыхтел за бумагами, проклиная отсутствие нормальных шариковых ручек, а также братьев Кирилла и Мефодия, зачем-то придумавших яти и еры, а также восьмеричные и десятеричные «и».

Но это были уже совершеннейшие пустяки. Скоро они с Люсией поедут в Петербург. Там, конечно, придется решить некоторые личные вопросы, но и это ерунда. О помолвке решили пока не объявлять. Во-первых, нужно хоть что-то сделать по-человечески и попросить благословления у старого барона Штиглица. Во-вторых, время и место все же не подходящее. Графиня Елизавета Дмитриевна Милютина горячо одобрила подобную осмотрительность и обещала всяческое содействие молодым влюбленным. Людвиг уже перестал коситься на будущего зятя, и все шло хорошо…

Только что прибывший в лагерь под Геок-Тепе господин был еще довольно молод. Однако заметная хромота и легкая седина в висках делали его старше. Строгий костюм, все еще заметная выправка, а более всего знак отличия военного ордена в петлице выдавали в нем отставного военного. Никто не понимал, зачем он прибыл сюда, можно сказать, даже после шапочного разбора, да никому, в общем, не было до того дела.

— Господин поручик, — спросил он у первого попавшегося офицера, — не подскажете, где я могу найти морскую батарею?

— Отчего же не подсказать, — словоохотливо отозвался тот. — Если вы сейчас пойдете прямо, то шагов через двести, нет, пожалуй, триста, будет бывшая маркитантская лавка Манукяна. Он, правда, уже уехал, но оставшаяся куча мусора свидетельствует о месте его пребывания довольно точно. За ней повернете направо и пройдете еще примерно столько же. Там увидите парк четвертой батареи двадцатой бригады. Только смотрите не перепутайте их с такой же батареей девятнадцатой бригады, они очень похожи!

— Благодарю вас, — решился перебить его путешественник, — но мне нужна морская батарея.

— Да я же вам только о ней и толкую! — даже немного рассердился поручик. — Вы же не слушаете, а потом, чего доброго, заплутаете!

— Прошу прощения, — смутился молодой человек.

— То-то же, — сменил гнев на милость его собеседник и продолжил свое обстоятельное повествование. — Морская батарея, надобно вам знать, приписана к четвертой батарее. Ей теперь командует капитан Полковников. Весьма достойный офицер, доложу я вам! И не смотрите, что он всего лишь капитан и довольно молод для своей должности. Судьба так распорядилась, что прежний командир полковник Вержбицкий пошел на повышение, а присланного вместо него подполковника Мамацева текинцы убили.

— Очень жаль.

— И не говорите! Только женился, а жена, точнее теперь уж вдова, доложу я вам… красавица!

— Тем более жаль, но как же…

— Так вот, моряки стоят вместе с четвертой батареей, но не рядом, поскольку рядом стоит мортирная, а несколько дальше. Вы их сразу заметите, по форме. Матросы ведь в черных шинелях ходят.

— Благодарю вас.

— Только если у вас надобность к лейтенанту Шеману или гардемарину Майеру, то их теперь там нет. Если вам угодно встретиться именно с ними, то они пока еще в госпитале.

— Нет. Мне нужен кондуктор Будищев.

— А, наш «мясник»? Берите выше, он теперь прапорщик. Выслужился, да-с.

— Какое приятное известие. Но почему вы назвали его «мясником»?

— Ах, мой друг, — сделал неопределенный жест офицер. — Видели бы вы его в бою, не спрашивали бы!

— Я — видел! — отрезал молодой человек, которому не понравилась интонация поручика, и решительно пошагал в указанном ему направлении, опираясь одной рукой на трость с большим набалдашником, а во второй неся саквояж.

Идти ему было нелегко, но он, кажется, совсем привык к своей хромоте и не обращал на нее никакого внимания.

— Лешка? — удивленно воскликнул обрадовавшийся возможности немного передохнуть от вечной писанины Будищев. — Вот уж кого не ожидал здесь увидеть. Здорово, братан!

— Здравствуй, — счастливо улыбнулся Лиховцев, ставя на застеленный ковром пол свою ношу. — Ты не представляешь, что мне стоило добраться сюда!

— Как раз представляю, — ухмыльнулся Дмитрий, обнимая старого друга, после чего хитро ухмыльнулся и добавил: — А потому спрашиваю, на хрена ты поперся в такую даль? Что-нибудь с имением?

— О, нет. С ним все прекрасно. Урожай в этом году хотя и не самый лучший, но все же вполне пристойный. Так что все хорошо, но, если позволишь, полный отчет я дам тебе позднее.

— Рассказывай, что такое приключилось, что ты не смог доверить это почте?

— О, ты знаешь о существовании почты! — удивился Алексей. — Что же сам не писал своим?

— Некогда было, — нахмурился почувствовавший неладное Дмитрий.

— К тому же не все можно доверить бумаге, — продолжал Лиховцев, но, заметив, как напрягся его товарищ, не стал ходить вокруг да около. — Гесю арестовали!

— Кто?!