Митральезы для Белого генерала

Покинув штабную кибитку, участники столь необычного происшествия на минуту остановились в нерешительности. После всего пережитого следовало что-то сказать друг другу, но нужные слова отчего-то не находились. Мамацев с немым обожанием смотрел на даму сердца, а та, в ужасе от предстоящей разлуки, на него. Будищев искоса поглядывал на внешне равнодушную Люсию, а та, скрывая волнение, нервно теребила шаль. Студитский взирал на все это добродушно, немного грустно улыбаясь при этом, и только Карим не мог скрывать своих чувств, более всего напоминая волчонка, из зубов которого выдернули кость.

— Нам, кажется, пора, — первым нарушил молчание доктор.

— Вы правы, Владимир Андреевич, — тут же согласилась баронесса. — В госпитале много дел.

— Прощайте, Екатерина Михайловна, — выдавил из себя бравый подполковник и горячо поцеловал руку мадемуазель Сутолминой.

— Я буду ждать вас, Дмитрий Осипович, — всхлипнула та. — Хоть всю жизнь!

— Честь имею, господа! — обернулся к остальным Мамацев и, сделав общий поклон, вскочил на подведенную ему денщиком лошадь.

Дмитрий хотел было последовать его примеру, но затем спохватился и, сняв притороченный к седлу винчестер, отнес его владельцу.

— Классный девайс! — сказал он непонятную фразу, протягивая оружие Студитскому.

— Оставьте себе, Дмитрий Николаевич, — мягко улыбнулся доктор и, видя удивление в глазах приятеля, добавил: — Вам он нужнее, да и стреляете вы из него лучше. Нет-нет, отказа я не приму, это подарок!

— Спасибо, — искренне поблагодарил его моряк, после чего, повернувшись к баронессе, сделал попытку пошутить: — Интересная у нас вышла прогулка, Люсия Александровна, не находите?

— Я бы сказала, страшная, — напряженным голосом ответила ему барышня. — Мы все чуть не погибли из-за этой глупой затеи.

— С вами бы ничего не случилось, — неожиданно подал голос молчавший до сих пор Карим. — Я бы не позволил!

— Кто бы тебя спрашивал, — отмахнулся Будищев.

— Госпожа Люся, — не унимался мальчишка. — Не выходите замуж за Гару Мергена. Я уже взрослый мужчина и сам могу на вас жениться!

Услышав столь неожиданное предложение руки и сердца, мадемуазель Штиглиц слегка оторопела. Студитский из деликатности удержался от смеха, ограничившись улыбкой, а Сутолмина, до сих пор полагавшая юного джигита своим поклонником, просто ахнула.

— Какой пассаж, господа! — изумленно воскликнула она, широко распахнув все еще заплаканные глаза.

— Ты выйдешь замуж за сердара Мамаца, — снисходительно пояснил ей Карим. — А я возьму в жены госпожу Люсю. И всем будет хорошо!

— Выйдешь тут. Вот отправят нас в Красноводск, и кукуй там в одиночестве, — огорченно вздохнула сестра милосердия, после чего, как будто спохватившись, обернулась к Будищеву: — А что вы думаете об этом, Дмитрий Николаевич?

— Я думаю, любезная Екатерина Михайловна, — без тени улыбки заметил прапорщик, — если Мамацев на вас не женится, то он — совершеннейшая свинья!

— Вы полагаете?! — округлила глаза барышня.

— Уверен. Тем более что священников в Бами хватает. Обвенчаетесь, и никакой Скобелев не сможет вас разлучить.

— Какая прекрасная идея! — радостно воскликнул Студитский, не в силах больше сдерживать веселье.

— Да вы просто Купидон! — укоризненно покачала головой баронесса.

— Люсия Александровна, — начал Будищев, немного помявшись. — Мы так и не смогли толком поговорить. Быть может, сегодня вечером…

— У нас еще будет время, Дмитрий Николаевич, — равнодушно прервала она его.

— Но вас же отправляют в Красноводск!

— Так не сегодня же, — отозвалась баронесса, после чего подошла к своей лошади и почти приказала: — Да помогите же мне!

Немного сбитый с толку переменой настроения барышни, Дмитрий помог ей взобраться в седло, пока Студитский оказывал ту же любезность Кате. Потом они все вместе уехали, а оставшийся в одиночестве прапорщик немого недоуменно смотрел им вслед.

«А может, прав Скобелев? — подумал он. — Без них реально спокойнее будет. И вообще, скорее бы уже в поход. Разобраться с этим Геок-Тепе, будь он неладен, да возвращаться в Питер. Офицерский чин уже есть, орден Святого Владимира, дающий право на дворянство, тоже… Какого черта я вообще тут делаю?»

В конце ноября в Закаспийский край прибыли последние подкрепления для предстоящей экспедиции Скобелева. Наконец-то все войска были в наличии, а необходимые припасы собраны. Откладывать поход далее не имело смысла. На смену иссушающей летней жаре давно пришла мягкая среднеазиатская осень. Вершины Копетдага уже пару раз покрывались снегом, правда, ненадолго. Листва в низинах пожухла и осыпалась, а по ночам случались заморозки. И такая погода как нельзя лучше подходила для суровых пришельцев с далекого севера.

Первой в путь, как всегда, двинулась кавалерия. Четыре сотни Таманского полка, во главе с самим Белым генералом, довольно большой отряд местных туркмен, имевших давние счеты с текинцами, полубатарея дальнобойных пушек под началом капитана Полковникова и морской взвод на тачанках, под доблестным командованием прапорщика Будищева.