Митридат

— Тем, чем и положено супругам, — недовольно ответила Ниса, — только перед этим Ариарат смазывает мне задний проход оливковым маслом, иногда мне приходится это делать самой.

— Зачем? — удивился Митридат.

— Я думаю, затем, чтобы у меня не было детей, — ответила Ниса. Митридат в гневе грохнул кулаком по изящному, инкрустированному перламутром столику и расколол его.

— Гнусный мальчишка мстит мне за Гордия! — вырвалось у Митридата. — Он вознамерился обмануть меня! Замыслил объявить жену бесплодной и избавиться от нее под этим предлогом. — Митридат рассмеялся недобрым смехом. — Что ж, в этом деле можно обойтись и без Ариарата.

Ниса опасливо посмотрела на Митридата.

— Что ты задумал?

— Я хочу, чтобы ты родила каппадокийцам достойного царя, — ответил Митридат.

— Но от кого?

— От меня, Ниса?!

— Только не вздумай возражать и лить слезы. Я пытаюсь помочь тебе, избавить от постыдной участи, которую уготовил тебе Ариарат.

— И все же, Митридат, я не хочу этого.

— Будет так, как я сказал! Ниса зарыдала.

С тех пор как эллины проникли в эти края, в Каппадокии почитали и эллинских богов. Особенно почитаем был Дионис, сын Зевса. В Мазаке Дионису был выстроен великолепный храм в греческом стиле. Храм возвышался на площади недалеко от дворца, и заходящее солнце, чьи лучи отражались от медной кровли храма, по вечерам в ясную погоду озаряло красноватым светом дворцовые окна, выходившие на закат.

Митридат посвятил Нису в свой замысел.

— Скажешь Ариарату, что во сне к тебе явился Дионис, который призывал тебя в свой храм, дабы расчесать твои волосы. Скажешь, Дионис звал тебя к себе на заходе солнца. Также известишь об этом своих служанок, а двух из них возьмешь вечером с собой и велишь им дожидаться тебя у дверей храма. Жрецы встретят тебя и проводят в опочивальню бога. Там я буду тебя ждать. Ниса взирала на брата серьезными глазами.

— А ты не боишься, что сам Дионис может пожаловать ко мне на ложе? — сказала она. — Боги ревнивы и злопамятны!

— Придет Дионис к тебе на ложе или не придет, все равно люди будут уверены, что рожденный тобой ребенок — от него, — сказал Митридат. — После этого почтение, проявляемое людьми к богу, перейдет и на тебя, Ниса. Ведь ты станешь избранницей бога, подобно Ариадне. Даже имя твое, сестра, соответствует названию того города в Аравии, где по легенде воспитывался маленький Дионис.

— Я очень рада этому, — промолвила Ниса, хотя в голосе ее и взгляде не было ни малейшей радости. Она была похожа на жертву, уготованную на заклание.

В назначенный день и час Ниса пришла в храм, оставив у дверей своих служанок. Жрецы пропели над ней несложный обряд очищения, заставив отведать священного вина и окурив благовониями.

Затем Ниса оказалась в небольшом узком помещении с высоким потолком, который пересекали тяжелые балки перекрытий. Окон не было. Единственную дверь жрецы с гулким стуком захлопнули у Нисы за спиной.

Единственный светильник на подставке в виде столбика был подобен светлячку посреди обступившего Нису мрака. Она не сразу разглядела широкое ложе на высоких ножках, стоящее у стены на самой границе тусклого света и тьмы. Послышался шорох, и с ложа поднялся голый мужчина. Ниса вздрогнула и чуть не вскрикнула от испуга, не сразу узнав в нем Митридата.

— Ну, что же ты? — негромко окликнул ее Митридат. — Так и будешь там стоять? Иди сюда!

Ниса робкими шагами приблизилась к Митридату, обойдя светильник на подставке. Рядом с кроватью за линией света она увидела скамью, на которой лежала одежда Митридата и его акинак.

— Даже бог ходит вооруженный, — с язвительной иронией промолвила Ниса, кивнув на кинжал. — Чего опасается сын Зевса — грабителей или ревнивого мужа?

— Раздевайся, — коротко бросил Митридат, пропустив насмешку Нисы мимо ушей.

Ниса повернулась к Митридату спиной и стала снимать с себя одежды. В ее неторопливых движениях были покорность и безразличие. Сначала на скамью лег аккуратно свернутый плащ, на него были сложены пеплос и нижний хитон, а также пояс и тяжелые ожерелья из лазурита.

Сняв сандалии, Ниса повернулась к Митридату, в ожидании сидевшему на ложе.

Она не произнесла ни слова и, слегка склонив голову в уборе из уложенных в прическу кос, в молчании взирала на брата. Ее взгляд говорил: «Ну, что дальше?»

— Распусти косы, — повелел Митридат.

Не спуская с Митридата снисходительного взгляда, Ниса принялась расплетать косы и вынимать из прически длинные заколки, не глядя бросая их поверх сложенной на скамье одежды, Вот распущенные волосы упали Нисе на плечи и грудь, она встряхнула головой, перебрасывая густые непослушные пряди на спину. С распущенными волосами Ниса утратила благообразие царицы, превратившись в удивительно милую юную деву, во взоре которой затаился укор. Митридат завороженно разглядывал наготу сестры, мысленно погружаясь в белизну ее тела. Он чувствовал, что уже вожделеет ее. Откинув одеяло, Митридат взглядом повелел, чтобы Ниса легла.

Она повиновалась, придерживая одной рукой мешающие ей волосы и опершись другой на локоть Митридата. Ремни старого ложа чуть слышно скрипнули под ее телом.