30. Сулла, выбранный римлянами вождем для войны с Митридатом, только теперь переправился из Италии в Элладу с пятью легионами и несколькими манипулами и отрядами конницы и тотчас стал собирать в Этолии и Фессалии деньги, союзников и продовольствие; когда он решил, что всего этого у него достаточно, он направился в Аттику против Архелая. Когда он проходил по Беотии, то Беотия вся перешла на его сторону, за исключением немногих; в том числе был и большой город Фивы, который очень легкомысленно стал на сторону Митридата против римлян, но еще скорее, раньше чем дело дошло до серьезного испытания, от Архелая перешел на сторону Суллы. Придя в Аттику, Сулла послал часть войск к городу осаждать Аристиона, а сам спустился к Пирею, где был Архелай и где за стенами держались враги. Высота этих стен была до 40 локтей и сделаны они были из больших четырехугольных камней. Соорудил их Перикл, когда он был военачальником у афинян против пелопоннесцев: полагая в Пирее всю надежду на победу, он так усиленно укрепил его. Несмотря на такую высоту стен, Сулла пододвинул лестницы; он совершил много подвигов, но потерпел и много неудач, так как каппадокийцы защищались храбро; утомленный, он удалился в Элевсин и Мегару и стал сооружать там военные машины против Пирея и задумал подвести к нему земляную насыпь. Рабочих, все оборудование, железо, катапульты и все другое подобного рода он получал из Фив, он срубил рощу Академии и соорудил огромные осадные машины. Длинные же стены он разрушал, употребляя камень, дерево и землю для насыпи.
31. Двое аттических рабов из Пирея — или действительно сторонники римлян, или предусмотрительно приготовлявшие себе убежище на всякий случай, — сделав из свинца шары, делали на них надписи о том, что предпринимается против римлян, и бросали их из пращей. Когда это происходило много раз и было замечено, Сулла обратил внимание на бросаемые из пращи свинцовые шары и нашел на них запись, что на следующий день пехота выйдет прямо фронтом на работающих, а всадники бросятся с обеих сторон на оба фланга римлян. И вот он скрыл достаточный отряд войск, и когда враги сделали вылазку, которая, как они думали, была вполне неожиданной, Сулла, двинув на них еще более неожиданно скрытое войско, многих из них убил, а других сбросил в море. Таков был исход этой попытки. Когда насыпь стала сильно подниматься кверху, Архелай в свою очередь стал сооружать башни и поставил на них много орудий для защиты и послал за вспомогательными силами из Халкиды и других островов и вооружил даже гребцов, как будто бы опасность достигала высшей степени. Войско Архелая было вообще (и прежде) многочисленнее войска Суллы, а после этого еще более превосходило его числом; и вот среди ночи Архелай, сделав стремительную вылазку, сжег одну из двух сооруженных «черепах» и все находящиеся в ней приспособления. Но дней через десять Сулла опять сделал другую и опять поставил на то же место, где стояла первая. Против нее Архелай поставил на стенах башню.
32. Когда к нему прибыло от Митридата другое войско, которым командовал Дромихет, Архелай вывел всех на сражение. Примешав к их рядам пращников и стрелков из лука, он поставил их у самой стены, с тем чтобы и те, которые охраняют стену, могли поражать врагов. Другие же у него с зажженными факелами[4] под воротами выжидали удобного для вылазки времени. Долгое время сражение было нерешительным, так как поочередно отступали то одни, то другие, прежде всего варвары, но Архелай, удержав их, вновь двинул в бой. Испуганные этим, римляне в свою очередь стали отступать, но Мурена, встретив их, заставил их повернуть назад. Другой легион, вернувшийся с заготовок леса, а с ними и штрафные, застав это сражение, со всем рвением очень решительным натиском напали на войско Митридата и убили из него около 2000 человек, а остальных загнали за стены. Архелай, который старался вновь повернуть их на врагов и вследствие рвения долгое время оставался в бою, был отрезан от ворот и поднят на стену на обрывке веревки. Сулла же со штрафных, как блестяще сражавшихся, снял позор бесчестия, а остальных одарил большими подарками.