Митридатовы войны

Но они понесли двойное наказание; во-первых, со стороны самого Митридата, вскоре проявившего против них свой вероломный характер, склонный к насилию, а во-вторых, позднее со стороны Корнелия Суллы. Митридат же отплыл на остров Кос, и жители Коса приняли его с радостью. Он захватил там сына Александра, царя египетского, оставленного тут с большими деньгами бабкой его Клеопатрой, и содержал его по-царски. Из богатств Клеопатры большое количество царских сокровищ, камни, женские украшения и большую сумму денег он отправил в Понт.

24. В это время родосцы укрепляли свои стены и свои гавани и на всех местах ставили военные машины. С ними вместе сражались некоторые из телмесейцев и ликийцев. Италийцы, все те, которые успели раньше бежать из Азии, все собрались на Родосе и с ними проконсул Азии Люций Кассий. Когда Митридат выступил на кораблях против них, они разрушили предместья города, чтобы от них не было врагам никакой пользы, и двинулись против него для морской битвы. Одни их корабли шли лобовой атакой, другие заходили с флангов. Царь Митридат, плывя сам на пентере, велел своим, вытянувшись в открытое море, заехать во фланг, и, так как они были более быстроходны, он приказал окружить неприятельские суда, бывшие более малочисленными. Тогда родосцы, испугавшись, что будут окружены, стали понемногу отступать, а затем, и совсем повернув в тыл, бежали в свою гавань и, закрыв ее заградительными цепями, стали сражаться с Митридатом со стен. Митридат стал лагерем рядом с городом; он не раз делал попытки напасть на гавань, но терпел неудачу; тогда он стал дожидаться, чтобы к нему пришло из Азии его пешее войско. За это время происходили частые, но небольшие стычки со сторожащими стены, и так как в этих стычках родосцы одерживали верх, они понемногу осмелели и держали свои суда наготове, чтобы, если встретится какой-либо благоприятный случай, напасть на неприятеля.

25. Раз как-то царское грузовое судно плыло под парусами мимо гавани; родосцы выпустили против него бирему, и так как с обеих сторон на помощь им спешно устремились другие суда, то произошло сильное морское сражение. Митридат теснил их своей стремительностью и многочисленностью судов, родосцы же с большим искусством окружали его мелкие суда и пробивали их, так что вернулись в гавань, ведя с собою на канате триэру со всем экипажем и много украшений с носов кораблей и снятую с врагов добычу. Одна их пентера была захвачена неприятелями; не зная этого, родосцы выплыли на поиски ее на шести наиболее быстроходных судах; на них плыл их наварх Дамагор. Митридат выслал против него двадцать пять судов. До наступления темноты Дамагор уходил от них; когда уже смерклось, он напал на царские суда, повернувшие назад, и два из них потопил, два других загнал в Ликию и, целую ночь проплавав в море, к утру вернулся назад. Таков был конец морского боя между родосцами и Митридатом сверх всякого ожидания для родосцев при их малочисленности, а для Митридата — при большом числе его кораблей. Во время сражения, когда царь плыл мимо своих кораблей и побуждал своих, хиосский союзный корабль в сутолоке ударил в царский корабль,[2] которой и дал течь. Царь, сделав тогда вид, что он ничего не заметил, впоследствии наказал и рулевого, и подштурмана, и почувствовал гнев ко всем хиосцам.

26. Когда в эти же дни плыло к Митридату его пешее войско на грузовых судах и триэрах, то сильный ветер, внезапно поднявшийся от Кавна (северный ветер), занес флот в Родос. Родосцы, с возможной быстротой выплыв из гавани, когда флот Митридата боролся с волнением и был еще рассеян по морю, напали на суда; одни захватили и привязали канатами, пробили другие и зажгли третьи, и взяли в плен человек триста. После этого Митридат стал готовиться ко второй морской битве и одновременно к штурму. Он стал строить некую «самбуку» — огромное военное сооружение, которое везли на двух кораблях. Так как перебежчики указали ему легко доступный холм, где стоял храм Зевса Атабирия, и городские стены на нем были невысокие, он ночью посадил войско на корабли, другим же, раздав лестницы, велел и тем и другим двигаться в молчании, пока им не будет дан знак огнем с Атабирия; а тогда всем вместе с елико возможным криком одним нападать на гавань, другим стараться взойти на стены. И действительно, они приближались в глубоком молчании; но сторожевые посты родосцев заметили то, что готовится, и дали знать (своим) при помощи огня. Войско же Митридата, сочтя, что это и есть тот (обещанный) знак огнем с Атабирия, после глубокого молчания все вместе закричали — как те, которые несли лестницы, так и весь экипаж с кораблей. Родосцы сами без страха ответили им таким же криком и все поднялись на стены. Таким образом, войска царя не получили никакого успеха ночью, а с наступлением дня, отбитые, вернулись назад.