Митрополит Исидор Киевский (1385/1390–1463)

Здесь не лишним было бы сказать о непонятном решении митрополита Исидора касательно церковной принадлежности Пскова[348]. Как известно, этот город с давних времен в церковном отношении был наместничеством Новгородского архиепископа. Исидор, зная это, по непонятным причинам решил забрать Псков из-под ведения Новгородского владыки и «постави имъ анхимандрита Геласья и дасть ему суд владычнъ и вси пошлины»[349]. Этим деянием он, конечно, ослабил позиции Новгородской архиепископии, существенно урезал ее доходы. Неизвестно, что подвигло митрополита принять это решение накануне Флорентийского Собора, неужели он не боялся тем самым испортить отношения с самым влиятельным и могущественным иерархом? На этот вопрос историки отвечали по-разному. Так, например, А. В. Карташёв считал, что митрополит «устроил себе… новый источник доходов»[350], а А. А. Зимин предположил, что Исидор сделал это, «стремясь упрочить власть Московской митрополии, в пику Евфимию»[351], что, вероятно, справедливо. А. И. Плигузов и Г. В. Семенченко показали, что «решению митрополита Исидора о выводе Пскова из церковного подчинения Новгороду предшествовала специально проведенная подготовительная работа — создание Сборника посланий церковных иерархов (преимущественно митрополитов Киприана и Фотия) во Псков»[352]. Весьма правдоподобно и, может быть, примиряюще выглядит мнение Е. Е. Голубинского, который считал, что это деяние митрополита было в полном согласии с волей великого князя и с разрешения архиепископа Евфимия. «Вероятно, <…> митрополит испросил у него Псков со всеми от последнего доходами <…> во временное пользование, чтобы таким образом усилить свои денежные средства»[353]. И действительно, в Пскове Исидор пробыл 7 недель и псковичи «даша ему 100 рублевъ»[354], что было по тем временам огромными деньгами.

Итак, мы видим, что куда бы ни приехал Исидор, везде его встречали в высшей степени сочувственно и с великой честью, щедро наделяя его средствами на столь доброе и богоугодное дело, как путешествие на «вселенский» Собор. Продолжительное пребывание делегации в Новгороде и Пскове объясняется, по мнению Н. А. Казаковой, тем, что «здесь Исидор вырабатывал маршрут путешествия и сносился с орденскими властями в Ливонии и Пруссии, а также с великим князем Литовским на предмет получения от них охранных грамот для проезда через владения Ордена и Литву»[355].

Здесь мы считаем нужным коснуться одного эпизода из путешествия митрополита Исидора, который первым упомянул в исторической литературе В. Н. Татищев. Речь идет о приезде митрополита в город Юрьев (ныне — Тарту): «Пришедшу же ему в Немецкую землю во град Юрьев, живусчи же тамо православные христиане и свясченницы греческаго закона сретиша его со кресты; латины же и вси немцы сретиша его со кресты по закону их римскому. Исидор же преступив клятву, еже клятся пред великим князем о благочестии, прежде бо прииде, и поклонися, и знаменася, и целова первее крест римскаго закона; и потом прииде к святым крестам греческаго закона; и проводи крест римскаго закона и до костеля, сиречь до церкви их, воздаваше им честь паче греческаго закона»[356]. Это утверждение, несмотря на то, что было поддержано историком Н. М. Карамзиным[357], вызвало в исторической литературе ряд возражений. Так, еще Е. Е. Голубинский утверждал, что «должно быть принимаемо более чем вероятное, что рассказ этот есть позднейшее сочинение об Исидоре»[358]. И А. Я. Шпаков «вполне разделяет взгляд на этот эпизод»[359] профессора Московской духовной академии, добавляя, что «…католическое духовенство действительно встретило его, по своему немецкому праву, со всеми "строи немецкими, с трубами и со свирельми", но не вместе с православными, а у себя в Костере (Коспире)»[360]. Вполне возможно, что Исидор действительно облобызал латинский крест — и сделал он это, вероятно, пребывая в предвкушении объединения двух Церквей.

Следующим городом на их пути была Рига, куда они прибыли 4 февраля 1438 г. Автор «Хождения» так пишет об этом: «Въ градѣ же его срѣтоша съ кресты попове и вси народи, и ради бывше ему велми. И ялъ господинъ у арцибискупа; и владыка Аврамий и Фома, посол твѣрскый, сѣдоша за единымъ столом с митрополитом, и арцибискупъ, а нам за другым. И ту видехом честь велику, и вина различные быша. И ту был господинъ 8 недель»[361]. Находясь в Риге, 20 марта Исидор отправил со своим архидиаконом в Базель письмо с жалобами на великого князя Литовского Сигизмунда Кейстутовича и известием о своем прибытии для участия в работе Собора, которое было получено лишь 16 мая 1438 г.[362] Здесь же митрополит получил письмо от великого немецкого магистра, в котором тот извещал, что архидиакону митрополита была дана охранная грамота и любезно предлагал ему свои услуги, давая советы для безопасного пути через владения ордена[363].