Мюзик-холл на Гроув-Лейн

– Как же необъяснимая-то, мисс Адамсон? – Эффи раздосадовало, что гостья, поначалу показавшаяся ей приятной собеседницей, оказалась такой непонятливой и вместе с тем дотошной. – Говорю же, Люсиль Бирнбаум случайно сорвалась с помоста, и ничьей вины в том нет. Ей следовало быть поосторожнее, только и всего. Вы, что же, полагаете, что кто-то из наших мог…

– Нет-нет, мисс Крамбл, вы неверно меня поняли. Я ничего такого не имела в виду, – Оливия, понимая, что чересчур далеко зашла, пошла на попятную, но было поздно.

Высоко приподнятые тоненькие брови Эффи Крамбл сошлись в одну линию, взгляд стал колючим и неодобрительным:

– Я вам так скажу, мисс Адамсон: мы все тут как одна семья. Грешно даже думать, что кто-то из наших мог… Нет, у меня язык не повернётся такое сказать! – и Эффи возмущённо вскинула голову. – Конечно, ангелы все на небесах, и всякое порой бывает. Мамаша Бенни, к примеру, при всей своей душевности скряга, каких поискать. Куда там до неё нашей хозяйке! Хоть бы разок внесла свою долю в общие посиделки. А недавно, когда у меня вышел весь воск для обуви – а на улицах была жуткая слякоть! – и мне понадобилось промаслить ботинки, чтобы не промокали, она сказала, что у неё ничего нет, а я сама! сама видела, как она принесла из аптеки целую бутыль касторового масла. Представьте себе, пожалела унцию касторки! – Эффи ехидно рассмеялась. – Или взять Лавинию. У неё есть небольшое наследство, которое она тратит в основном на наряды и на то, чтобы одалживать деньги своему ненаглядному Арчи, но с другими она вовсе не так щедра. Попробуйте-ка попросить у неё пару фунтов в долг, так она даст ровно половину, не больше!

Беседа вновь повернула не в ту сторону. Оливия, мечтавшая об отдыхе, сделала попытку завершить её и ускользнуть к себе:

– Подумать только, как всё непрочно в этом мире, – философски вздохнула она, отодвигая пустую чашку. – Никто из нас не ведает, какая случайность вдруг станет роковой.

От этих слов Эффи Крамбл нешуточно оживилась.

– Вот и Мамаша Бенни так говорит! Прямо слово в слово! – восхитилась она. – Хотя я, мисс Адамсон, в тот день с самого утра знала, что грядёт что-то недоброе, – Эффи покивала с важным видом. – В то утро всё пошло наперекосяк. К завтраку подали подгоревшие тосты – я потом два дня изжогой мучилась! Дневное представление сорвалось, Люсиль весь день закатывала скандал за скандалом, а потом и вовсе отказалась выходить на сцену во время вечернего представления. Уж как её ни стыдили, как ни уговаривали! Ещё совести хватило заявить: «Вы все мне тут враги!» Какова наглость, а? Наплевала на уговоры и вернулась в пансион. Элис, горничная, рассказывала, что она весь вечер дверями хлопала и жаловалась миссис Сиверли, как дурно с ней обходятся. Да если бы не отчаянная ситуация, то мистер Адамсон сразу бы её рассчитал! – Эффи решительно хлопнула раскрытой ладонью по колену и повторила: – Сразу бы и безо всяких разговоров!

– А что мистер Адамсон сделал вместо этого?

– Уговаривал её битый час, вот что! – Эффи не скрывала своего недовольства слабохарактерностью антрепренёра. – А она сидит, глазами сверкает, как кошка из-под кресла, и молчит. Ну, он и отступился. Сказал только, что жалованья за отработанную неделю она не получит, и что ещё одна такая выходка, и…

За дверью, в коридоре, послышался отчётливый шорох, и обе девушки непроизвольно вздрогнули. Эффи умолкла и поправила сползшую с плеча шерстяную шаль.

– Элис, это ты? – Эффи позвала горничную, но никто не откликнулся. – Наверное, миссис Сиверли, хозяйка, – прошептала она, застёгивая сумочку, из которой выглядывала фляжка, и убирая её под кровать. – На редкость любопытная женщина. Всё время подслушивает, вынюхивает… А когда все в театре, то и в вещах роется. Прямо не знаешь, куда от неё деться. И этот её вечный траур… Не хочу показаться бесчувственной, – сообщила Эффи, – но сына она потеряла давным-давно, а до сих пор ходит вся в чёрном, как ворона. И только и слышно: «Мой Уилбур то, мой Уилбур это». Ни к чему всё время поминать мертвецов, это живым не на пользу, ну правда же? Вы со мной согласны?

Дверь открылась без стука, и на пороге появилась запыхавшаяся Имоджен Прайс.

– Как хорошо, девочки, что вы уже подружились. Надеюсь, мисс Адамсон, Эффи не очень утомила вас своей болтовнёй? – светски поинтересовалась она, принюхавшись и мельком осмотрев поднос с пустыми чашками и молочником.

Глава шестая, в которой Оливия проводит вечер в мюзик-холле на Гроув-Лейн, а после представления её ждет скромный ужин в пансионе и домашний концерт

В мюзик-холле на Гроув-Лейн представления давались дважды в день: дневное в два часа пополудни и вечернее в шесть.