Мизери

Два дня жизнь продолжалась так же, как и до появления Дуэйна Кашнера; Пол почти поверил, что Дуэйн Кашнер не появлялся вообще. Пол писал почти без перерывов. Он отказался от пишущей машинки, и Энни молча поставила ее на каминную полку под фотографию Триумфальной арки. За эти два дня Пол исписал три блокнота. Остался последний блокнот. Когда он будет исписан, Пол начнет писать в тетрадях. Энни точила для него шесть карандашей «Черный воин», они тупились, и Энни снова чинила их. Карандаши становились все короче, а Пол все так же сидел, склонившись над блокнотом, у окна, время от времени рассеянно почесывая большим пальцем правой ноги то место, где когда-то была левая подошва, и смотрел на лист бумаги, смотрел в открытую настежь дверь. Книга ракетой неслась вперед к развязке, как это бывает с лучшими произведениями. Пол совершенно отчетливо видел все… Три команды, разыскивающие Мизери в многочисленных коридорах внутри головы идола, две группы людей, желающих убить ее, и одна — Йен, Джеффри и Езекия, — спешащая ей на выручку. А поселение бурка сгорело, и все, кто не погиб в огне, караулили у единственного выхода, у левого уха идола, поклявшись убить всех, кто выберется оттуда живым.

Состояние гипнотической сосредоточенности было поколеблено, но не нарушено на третий день после визита Давида и Голиафа, когда к дому Энни подъехал «форд» кремового цвета с эмблемой местной телестанции. «Форд» был битком набит оборудованием для видеосъемки.

— О Боже! — пробормотал Пол. Чувства его застыли где-то между скепсисом, радостным возбуждением и ужасом. — Чтоб тебя, это что за явление?

Едва фургон затормозил, как задняя его дверца распахнулась и на дорожку выпрыгнул парень в защитного цвета брюках и майке с надписью «Deadhead». В одной руке он держал нечто, напоминающее очертаниями большой пистолет, и Пол даже подумал было, что сейчас он выпустит облако слезоточивого газа. Парень поднял черный предмет к плечу и направил его на дом, и Пол понял, что это видеокамера. С переднего пассажирского сиденья спрыгнула молодая девушка, распушила волосы, кинула взгляд в зеркальце заднего вида, чтобы убедиться, что макияж в порядке, и встала рядом с оператором.

Внешний мир, несколько лет не смотревший в сторону Дракона в юбке, явился теперь, чтобы наверстать упущенное.

Пол поспешно откатился от окна, надеясь, что его не успели заметить.

Успели или не успели — можешь узнать из шестичасовых новостей, подумал он и зажал рот ладонями, чтобы сдержать хихиканье.

Хлопнула дверь.

— Убирайтесь отсюда к чертовой бабушке! — закричала Энни. — К чертовой бабушке из моих владений!

Глухой голос:

— Мисс Уилкс, если бы вы позволили…

— Я позволю себе засунуть динамит в ваши гребаные задницы, если немедленно не уберетесь!

— Мисс Уилкс, я Гленна Роберте с телеви…

— Может, ты Джон Смит Иисус Говнодав Христос с планеты Mapc! Мне плевать! Вон из моих владений, или вы ПОКОЙНИКИ!

— Но…

ГРОХ!

Энни Боже мой Энни убила этих придурков…

Он подкатился к окну и выглянул. У него нет выбора — он должен увидеть. Волна облегчения накрыла его. Энни стреляла в воздух. И этого оказалось достаточно. Гленна Роберте во всю прыть неслась к фургону. Оператор навел объектив на Энни; Энни навела дуло ружья на оператора; оператор решил, что ему больше хочется остаться в живых и еще раз побывать на концерте «Грейтфул дэд», нежели заснять на пленку Дракона в юбке, и плюхнулся на заднее сиденье. Он еще не успел захлопнуть дверцу, а фургон уже дал задний ход.

Энни с ружьем в одной руке проследила за отъездом телевизионщиков, затем медленно возвратилась в дом. Пол услышал, как она кладет ружье на стол. Затем она вошла к нему в комнату. Выглядела она хуже, чем когда-либо на его памяти. Бледное, измученное лицо, глаза мечут молнии.

— Они вернулись, — прошептала она.

— Успокойся.

— Я знала, что все эти щенки когда-нибудь вернутся. И вот они вернулись.

— Энни, они ушли. Ты их прогнала.

— Они никогда не уходят. Они узнали, что пропавший полицейский навестил Дракона в юбке. И вот они здесь.

— Энни…

— Знаешь, что им нужно? — выкрикнула она.

— Конечно. Я имел дело с журналистами. Им всегда нужны всего две вещи: чтобы ты смотрела телевизор и материлась и чтобы кто-нибудь угостил их мартини за удачный сюжет. Тебе, Энни, надо успоко…

— Вот это им нужно, — сказала она и поднесла руку со скрюченными пальцами ко лбу. Внезапно она резко царапнула кожу, оставив на лбу четыре кровавые дорожки. Кровь залила брови, потекла вниз по щекам, вдоль носа.

— Энни! Прекрати!

— И это! — Левой рукой она ударила себя по щеке с такой силой, что остался красный отпечаток. — И это! — И по правой щеке, с еще большей силой; там, где ногти соприкоснулись с кожей, брызнули капельки крови.

— ПРЕКРАТИ! — завопил он.

— Вот это им нужно! — завопила она в ответ. Ладонями она зажала раны на лбу, унимая кровотечение, потом продемонстрировала ему окровавленные ладони. И вышла из комнаты тяжелыми шагами.