МКД

Как человеку «не той категории» Глебу постоянно ото всех в доме доставалось. Глеб был незлобивым и добродушным человеком, и никогда в таких случаях сдачи не давал. А большинство жителей МКД, как вы поняли, были далеко не незлобивыми, и сами всегда «давали сдачи»,– причем, не только «за дело» но и «без дела»! Даже если «дело» заключалось в том, что человек ничего плохого им не делал, а им только казалось, что он хочет им что-то плохое сделать, то они тут же, без предупреждения, «давали ему сдачи», и все проблемы с этим человеком «решали» «превентивно»!

Глеб же не был таким. Даже впоследствии, когда Марта Карловна объявила на него облаву и начала натравливать на него жителей МКД, – он и тогда никому не стал давать сдачи, а просто начал людей избегать.

«Ох, люди, люди»,– говорила Мария Жановна. Никто из людей даже не задумывался о том, что Глеб, при желании, мог дать бы им такой сдачи, что мало бы им не показалось! Ведь Глеб был крупным мужчиной и даже посмотреть мог так, что душа в пятки уходила,– не говоря о том, что он мог так же и прикрикнуть.…но Глеб считал такое поведение для себя недопустимым, а потому люди бессовестно этим пользовались…

…А я так скажу: нарвались бы эти люди на Семена- узнали бы они, почем фунт лиха! Но обстоятельства сложились так, что на Семена они не нарывались, а потому продолжали думать, что ничего страшного в том, что они обращаются с Глебом таким образом,– нет…

У Глеба оставался только один друг: Мария Жановна, которая по-прежнему его поддерживала и по-прежнему его защищала. Конечно, одной Марии Жановны для того, чтобы изменить отношение к Глебу в доме, было мало (учитывая то, что Глеб был еще и «не той категории»), но, все-таки, кроме Марии Жановны, в доме были и другие люди, которые относились к Глебу дружелюбно, а были даже и такие люди, которые Глеба уважали,– Герда, например…

Досье Марии Жановны

Мария Жановна до пенсии работала завотделением крайбольницы, и пользовалась в ней большим авторитетом. Многих людей, с которыми она работала, она и сейчас встречала каждый день, потому что они были ее соседями, и продолжала пользоваться у них авторитетом и сейчас. Мария Жановна старалась и дома сохранять тот дух товарищества, который царил у нее на работе, и держала свои двери открытыми для всех. Соседи ходили к ней день и ночь, и она всех их принимала, и со всеми разговаривала, и выслушивала все их жалобы, и гладила их, если они были расстроены (образно говоря), по головкам, и поила их чаем, и угощала их пирожками.

Среди тех людей, которые ходили к Марии Жановне, были люди, которые действительно нуждались в ее поддержке и которым, кроме нее, действительно не к кому было пойти, но были и совершенно другие люди- так называемые энергетические паразиты, которые притворялись больными и несчастными для того, чтобы получить от Марии Жановны свою долю внимания.

Одним из таких «энергетических паразитов» была Жоржетта Алексеевна, и Мария Жановна сама это почти что понимала. Стоило им пообщаться, как у Марии Жановны сразу же что-нибудь случалось: то поднималось давление, то отказывали ноги, то нестерпимо начинала болеть голова…Но такие случаи Мария Жановна приписывала естественным причинам, и с Жоржеттой Алексеевной,– милой интеллигентной женщиной, – старалась их никак не связывать. Ведь Жоржетта Алексеевна была так одинока, и так нуждалась в ее поддержке…

… дело здесь было не только в природной доброте Марии Жановны, но еще и в том….еще и в том… что Мария Жановна немного «подсела» на роль Мать-Терезы… и… и она на нее даже так подсела, что выйти из нее больше не могла. К тому же… к тому же, болезни были Марии Жановне, в каком-то смысле, даже приятны, и приносили ей, в каком-то смысле, немалые… дивиденты…как только Мария Жановна поправлялась после очередной болезни, она садилась на лавочку рядом со своим подъездом, и тогда каждый проходящий мимо,– не только в ее подъезд, но и в другие,– останавливался рядом с ней, и сочувственно спрашивал ее о здоровье, и заботливо интересовался ее делами… каждый… каждый… каждый…

В периоды хорошего самочувствия Мария Жановна тоже часто садилась на лавочку, и возле ее лавочки снова останавливался каждый проходящий, и каждый проходящий рассказывал ей о своих делах, и расспрашивал о ее делах, и Мария Жановна чувствовала таким образом связь со всеми людьми, и ее жизнь становилась насыщенной и интересной…

В каком-то смысле Мария Жановна была духовным центром дома, и она это понимала, и ей это нравилось. Но лучшим качеством Марии Жановны было то, что она понимала: быть духовным центром – это не только собирать похвалы и приятные пожелания от соседей, но еще и активно соседям помогать. Она считала, что несет ответственность за всех тех соседей, кто ей доверяет, и старалась помогать им по мере сил.