Младенца на трон!

Через минуту страж уже стоял пред светлыми очами царя. Пожарский отошел в сторону, с любопытством глядя на них.

— Слушайте меня, — Петр спрыгнул с лавки и приблизился к столу. — Возвращайтесь теперича в Москву. Ты, Филимон, ступай к старцу и скажи, что было у меня видение: Заруцкого с Маринкой и Воренком схватили, самого атамана на кол посадили, а мальца повесили. А он, бедолага, из-за малого веса от удушья-то не помер, а так и висел на морозе, пока не замерз.

— Ох, батюшки, — ахнул писарь и тут же нахмурился. — И поделом ему, неча на царский престол облизываться!

— Да разве ж он виноват?! Дитя он малое, несмышленое, за него все Маринка с Заруцким решают. Я ведаю, что так и будет, но чаю вмешаться да поменять их судьбу. Да только мне он не поверит, потому и надобно Амвросия уговорить.

— Супостата уберечь от гибели хочешь? — не поверил Пожарский.

— Не тревожься, князь. Ежели дело выгорит, государству будет прибыль, а коли нет, то и не жить атаману, — Петр снова обернулся к Филимону. — Ты это старцу-то все обскажи, да будь поубедительнее, уж больно нам надобно, чтобы Амвросий не усомнился. А когда поверит, передай, мол, царь велит ему навстречу атаману отправляться и все тому пересказать. А ты, Вась, бери отряд да поезжай с ним, будешь охранять старца от лихих людей.

Филимон тщательно записывал все приказы, его перо тихо поскрипывало. Петр подошел к нему и задумался, постукивая атласным чеботом по половице. Хм… План, конечно, интересный, но если Заруцкий согласится на задуманную авантюру, что делать с Мариной и ее сыном? Не вешать же их, в самом деле. Брр, и подумать-то об этом страшно. Нет уж, увольте, мы не звери, чтоб убивать детей. Значит, придется выдумывать что-то другое, может, тайно передать мальчишку на воспитание в какую-нибудь семью, никто и знать не будет, что он претендент на престол. Да, пожалуй, это лучший выход.

Скрип пера стих, и Петр очнулся. Поманив пальцем Василия, он начал:

— Сопроводишь старца к Заруцкому, и скажешь атаману, дескать, ты мой тайный посланец. Так что пущай он всех из горницы выгонит и с тобой глаз на глаз глаголет. А предлагать ты ему станешь вот что…

Все трое, открыв рты, слушали план юного царя. Когда он закончил, Пожарский в сомнении поскреб бороду.

— Сумлеваюсь я, государь, что он согласится.

— А вот поглядим, — подмигнул Петр и обернулся к Филимону с Василием: — С завтрева утра и поезжайте.

Верный страж насупился: отходить даже на шаг от юного хозяина было боязно — случая на осаде хватило. Царь подошел к нему и подергал за полу кафтана.

— Не тревожься, Вась, князь за мною присмотрит, покудова тебя не будет. Ты, главное, атамана уговори.

— Ступай, Вась, ступай, — улыбнулся Пожарский. — Грудью закрою государя и от наших супостатов, и от ляховских, от свейских.

Василий горестно вздохнул, поклонился и вышел. Князь мгновенно посерьезнел и повернулся к Петру:

— А со свеями-то что делать станем, государь?

Это был трудный вопрос. Петр прекрасно понимал, что шведский король умен и воинственен. Мало того, он прекрасный полководец или, по крайней мере, станет таковым через несколько лет. Недаром Наполеон считал его величайшим стратегом. Впрочем, это будет позже, во время Тридцатилетней войны, а сейчас, пока король молод, может, не так он и страшен? Конечно, армия у него мощная, а характер — решительный, но разве нельзя попробовать с ним побороться? Допустим, не силой, а хитростью?

— А вот свеев так просто не возьмешь, — помедлив, сказал царь. — Особливо ежели они за стенами. Вот бы выманить их из города в какую-нибудь засаду, да пострелять из пушек, — Петр мечтательно закатил глаза.

— Боюсь, государь, нам от сего добра-то не будет. Это ж их дробом придется расстреливать, значит, шагов на двести-триста подпускать придётся. Если дальше, то она бьет не сильней, чем снежинка на ветру. Как их так близко подманить, чтоб не заметили? Вот обычный бой и получится.

Петр, выслушав это, вперил взгляд в стену и задумался. Пожарский и Филимон почтительно молчали.

Та-ак, а если использовать шрапнель? Или ее еще не изобрели? Отличие там вроде небольшое, местным оружейникам вполне по силам будет. Главное, объяснить попонятнее.

— А шары пустые в формах литейных осилим сделать?

Князь кивнул, заинтересованно глядя на царя.

— Вестимо, батюшка, а почто они тебе?

— Дык слушай. Мы в них порох с дробом засыпем, и заткнем трубкой с медленным порохом, чтоб взрывалось на нужном расстоянии. Только пусть мастера такое железо сделают, чтоб выстрел из пушки выдерживало, а при взрыве на осколки разлеталось.

Интерес в глазах Пожарского сменился удивленным восхищением. По всему было видно, что его план князю понравился.

— Добро удумал, — выдохнул Дмитрий Михайлович. — Мы назовем его царским дробом.