Младшие братья

Он вспомнил последние, предсмертные слова Инженера. И закричал, сам не понимая, к кому обращается:

— Эй вы! Эй вы! Вы меня слышите?!

Эхо, неожиданно гулкое и громкое разнеслось по пещере: «Эйвы! Эйвы! Эйвы!» Оно должно было давно затихнуть, но оно не затихало. Билось в стены пещеры и будто отслаивало от них…

Максим не понимал, что он видит, и видит ли что-то вообще. То ли дрожание воздуха, то ли полупрозрачные силуэты. У них не было лиц, не было формы. Лишь голоса, зазвучавшие в его голове:

«Да, мальчик, мы тебя слышим».

— Эйвы? Вас зовут эйвы?!

«Нас зовут эйвы».

— Это вы построили Сферу? Вы это всё придумали?

«Мы это всё придумали».

— Зачем?! Зачем вы похитили меня, Шура, всех остальных? Чего вы хотели?

«Мы хотели…»

Десятки тысяч лет назад эйвы научились путешествовать между звёздами. И первое, что они сделали — принялись искать себе подобных. Разумных существ, жаждущих познавать Вселенную. Вернее, искали они и за сотни лет до этого: шарили телескопами по небосклону, отправляли сигналы в его звёздную бесконечность. Но не получили ответа. Ни одного.

Когда они добрались до звёзд, то поняли, в чём причина молчания. Подобных им в галактике не было. Да, изредка им везло — разведчики находили планеты с разумными существами. Пусть примитивными, дикими, но потенциально способными построить собственную цивилизацию. К сожалению, только потенциально. Потому что гораздо чаще разведчики находили руины и пепелища. Цивилизации гибли, не добравшись до звёзд. Вымирали от эпидемий и катаклизмов, уничтожали себя войнами и необдуманными экспериментами. Причины могли быть самыми разными, итог — всегда один. Очередной росток разума погибал безвозвратно.

И тогда эйвы поняли, что они должны сделать. В центре галактики они построили Сферу. Окружили прочной, невидимой снаружи оболочкой жёлтый карлик — идеальное светило для органической жизни, — разделили сооружение на сектора, заполнили их самой различной флорой и фауной. И начали переселять сюда разумных. Конечно, не всех подряд! С родных планет забирали тех, кому там грозила неминуемая гибель, постепенно создавая устойчивые популяции. Сфера — это огромный галактический заповедник, теплица, где хранятся до поры до времени ростки разума. И если случится трагедия, и где-то погибнет очередная цивилизация — не страшно. Теперь безвозвратной потери не будет. Ростки высадят в благоприятную почву иной планеты, и раса разумных начнёт свою историю заново.

Десятки тысяч лет миновали. Эйвы давно перешагнули ступеньку органической жизни. Им стало тесно в трёх измерениях, они шагнули дальше. Но начатое ими не закончится никогда. Сфера и её придатки-криссы наделены собственным интеллектом, достаточным для автономного существования — пока не найдут себе новых хозяев. Тех, для кого содержимое важнее, чем форма, а нация, раса, видовая принадлежность — не имеют значения…

— Вы врёте! — не выдержав, закричал на зыбкие силуэты Максим. — Мне ничего на Земле не угрожало, когда ваши киберы меня похитили! И значит…

«Угрожало. Через полгода ты бы умер от глиомы».

— Гли… Я не верю! И если даже так, всё равно! Если вы — старшие братья по разуму, то почему ни с кем не считаетесь? Разве можно младших заставлять что-то делать против их воли? Что, вы умные, а мы тут дураки, да? А пошли бы вы куда подальше! Мы сами знаем, как нам жить. И с вашей Сферой мы сможем разобраться, вот посмотрите!

«Мы смотрим».

— Я…

Максим зацепился взглядом за тело Огницы. Блин, он и забыл! Совсем забыл, ввязавшись в спор. А времени-то на споры и нет.

Он нехотя кивнул:

— Ладно, я подчиняюсь. Говорите, что я должен сделать. Но взамен вы обязаны вылечить Огницу! Слышите?! Сейчас же, немедленно вылечить!

«Взамен…, взамен…, взамен…» — эхо отчего-то разносило по пещере лишь одно это слово. И Максим вдруг понял, что разговаривает сам с собой. Никаких теней, призрачных силуэтов, голосов не было. Бред, галлюцинация.

Затем он сообразил, что и пещеры-то никакой нет. А что есть — понять не успел. Поверхность, на которой он сидел, поддалась, и Максим ухнул в бездну, где и подавно не было ни звуков, ни теней.

Глава 17, в которой происходят события, совершенно неожиданные

Впрочем, падение оказалось коротким и мягким. Зажмурившийся было Максим открыл глаза и увидел… Ничего он не увидел, кроме белесой пелены тумана, такой густой, что вытяни руку и кончиков пальцев не разглядишь. Туман висел над озером. Огромным, необъятным, таким же белесым, не имеющим очертаний. Максим плавал в этом озере. Или лучше сказать, лежал на поверхности, чуть продавливая её весом своего тела. И рядом лежала Огница.

Его прошиб озноб мгновенного ужаса. И тут же отпустил. Спина, ноги, затылок не ощущали ни холода, ни тепла жидкости, такой плотной, что стоило труда вдавить в неё пальцы, но не вязкой и не тягучей.