Младший

— Ладно, — пожала плечами Вера.

Алеша вытащил из кармана пятикопеечную монету, подкинул ее и, размахнувшись, швырнул в воду. Вера, затаив дыхание, следила за полетом монетки. Девушка наклонилась, чтобы рассмотреть, как пятачок, переворачиваясь, опускается на дно, и в этот момент Алеша, хмелея от собственной смелости, быстро взял ее за плечи и поцеловал.

Губы Веры, теплые и нежные, дрогнули под его губами. Она не закрыла глаза, и прямо перед собой, совсем близко, Алексей видел вздрагивающие изогнутые ресницы, крохотную точку зрачка. Он ощущал ее запах — свежий запах хвои, быстрой речной воды и нагретого солнцем песка.

В груди что-то тяжело бухнуло и взорвалось, зазвенело в ушах, фейерверком забилось перед глазами. Чувствуя, что сейчас задохнется от накатившего счастья и сумасшедшего восторга, Алеша отпустил Веру и отступил на шаг. Девушка прижала к губам ладонь, продолжая так же, не мигая, смотреть на него. Алеша шумно вдохнул воздух и вдруг подпрыгнул, поставил ладони на парапет и, подкинув тело в воздух, замер, стоя на руках над водой. Он успел увидеть, как странно, будто над головой, катит волны река, как проскакивают мимо перевернутые машины. Показалось даже, что темная вода, сделавшись ближе, обдала его своим дыханием.

— Алеша! Алеша! — вскрикнула Вера. — Слезай, пожалуйста!

Пару секунд он еще стоял на руках, наслаждаясь ощущением легкости, свободы, собственной силы, чувствуя на лице прохладу речной воды. В первый раз это произошло с ним! Он решился, не испугался, и она его не оттолкнула. Как это чудесно, ново и удивительно. Как легко и приятно быть взрослым и сильным, быть мужчиной.

Ловко извернувшись, Алеша спрыгнул обратно на мост.

— Ты совсем придурочный, — покачала головой Вера. — Сейчас же опять в милицию заберут.

— Пусть, — отмахнулся Алеша, расплываясь рассеянной счастливой улыбкой.

8

В спортзале было душно. В тяжелом спертом воздухе витал запах затхлости, пыли, потных тел. Послеобеденное солнце беспощадно било в высокие окна, еще больше раскаляя помещение. За окном дремал асфальтированный двор, на каменных ступеньках входа грелся в солнечных лучах пятнистый рыжеватый котенок. Леонид, напрягая зрение, пытался рассмотреть людей, проходящих за воротами, разглядеть, нет ли среди них Алексея. Мимо невысокого кирпичного забора пробежали двое мальчишек-школьников в темно-синих форменных костюмах, проплыли неторопливо молодые мамаши с колясками, прошаркал по мостовой пенсионер в летней белой кепке. Непутевого братца видно не было.

Макеев чертыхнулся, отвернулся от окна и в раздражении прошелся по залу. Брат опаздывал уже на сорок минут. «Раздолбай проклятый! — матерился про себя Леня. — Кому это надо, в конце концов, ему или мне?» Черт возьми, ведь он это предвидел с самого начала, как только появилась эта телка, догадывался, чем все обернется. И вот пожалуйста: два месяца, как они знакомы, а Лешка уже опаздывает, пропускает тренировки. Режим давно забыт — брат шляется где-то по ночам, возвращается домой под утро, спит до обеда, а проснувшись, мчится названивать своей пассии. И девка эта должна ведь понимать, что он спортсмен, что ему заниматься надо. Совсем, что ли, дура набитая, дальше своего носа видеть ничего не хочет?

Внутри перемешались горечь, обида, злость и еще какое-то непонятное, сосущее под ложечкой чувство. Где брат сейчас? Что делает? Целуется с этой бледной немочью? Оторваться не может? Леня с силой стукнул кулаком по стене, на костяшках пальцев выступила кровь.

Проклятый мальчишка. Он всем ради него пожертвовал, выложился без остатка, похерил собственную жизнь, лишь бы брат добился настоящего успеха в спорте. А теперь что? Первая встречная махнула хвостом и увела его за собой. И все, старший брат больше не авторитет, скорее, наоборот, назойливый советчик, от которого так и хочется избавиться. Нет, этому нужно положить конец.

Дверь в конце зала отворилась, вбежал запыхавшийся Алеша. Он приветственно махнул рукой тренировавшимся на ковре знакомым ребятам и побежал через зал к Лене. Синие глаза смотрят виновато, на губах извиняющаяся улыбка, золотистые кудри вздрагивают на бегу. Леонид почувствовал, как где-то под лопаткой кольнула острая боль и, мешая дышать, разлилась по груди. Чертов мальчишка! Знает ведь, что на него невозможно долго сердиться.

— Прости, брат, прости! — выкрикнул Лешка еще на бегу и склонился в комическом поклоне. — Был не прав, достоин порицания.

Леонид смотрел молча, без улыбки, и Алеша шутливо прикрыл лицо руками:

— Только не бей!

— Это ты не мне, а судьям на чемпионате скажешь, — стараясь сдержать ярость, произнес Леонид. — Им будешь объяснять про опоздавшие автобусы, светофоры и остановившиеся часы. Или, может, про свои бесконечные гулянки, как сочтешь нужным.

— Да брось, Лень, — примирительно начал Алеша. — Чуть-чуть опоздал, подумаешь!

— Сегодня опоздал, вчера проспал, позавчера вообще отменил тренировку, — перечислил по пальцам Леонид. — А чемпионат через два месяца…

— Успеется, — отмахнулся брат. — Время еще есть. Надо же мне было Веру проводить, сам подумай…