Млечный Путь № 1 2020

- В три часа ночи я не стал звонить Джеремии и сообщать о пропаже. Но и уснуть не мог - пытался вспомнить, куда я дел тетрадку. Забылся сном на рассвете, разбудил меня внутренний толчок, наверняка и с вами такое случалось. Вы вздрагиваете во сне, просыпаетесь - и тогда сон запоминается во всех подробностях, которые обычно очень быстро ускользают. Так вот, проснувшись, я помнил - вспомнил! - каждое слово из статьи Лепоре, каждую формулу, их там было немного, точнее - пятнадцать. Вспомнил пожелтевшие листы, чернильную кляксу в углу страницы двадцать семь... Вспомнил - именно вспомнил! - что читал статью во сне. И вспомнил, конечно, что наяву, в нашей реальности я журнал даже не раскрывал, точнее, пролистал, когда Джеремия передал мне тетрадку. Утром я позвонил ему, сообщил о пропаже, хотел извиниться, но он был в прекрасном настроении, выслушал меня спокойно и спросил только, прочитал ли я статью. И тут я оказался перед дилеммой. Что ответить? Да? Нет? Да - я помнил статью даже лучше, чем наяву прочитал бы глазами. Обычно, читая, я схватываю смысл, а детали, вроде чернильных пятен и загнутых страниц, проходят мимо сознания и не запоминаются. А я - помнил. Сказать - нет, не читал? Нет - не читал, а то, что приснилось, могло быть игрой подсознания, а не текстом, написанным больше ста лет назад. Я честно признался, что статью не читал, но, видимо, все-таки знаю ее содержание, потому что... "Значит, читали, - перебил меня Джеремия. - Прекрасно. Обсудим?" Что? Сон? "Хорошо, - согласился я. - Приходите ко мне прямо сейчас". "Отлично!" - сказал Джеремия. Потеря - точнее, исчезновение - журнала его, похоже, вовсе не огорчила.

Бауэр провел кончиком палки по гравию еще одну почти невидимую линию, и Розенфельд разглядел в уже проведенных линиях букву R с дописанной справа внизу скукоженной единичкой, получилось что-то вроде R1 - случайно, намеренно ли? И что могло означать, если намеренно? Бауэр загадывал новые загадки или хотел объяснить решение старой?

- Когда... - неожиданно подала голос мисс Бохен. - Когда это было? Вы помните число?

Бауэр по-прежнему смотрел на солнце, почти не щурясь, и Розенфельду показалось, что старик почти слеп. Свет он видел, по солнцу мог, скорее всего, ориентироваться, но читать... Он должен носить очень сильные очки. Почему выходит гулять без очков? Он может налететь на препятствие и упасть.

- Двенадцатое марта, - медленно произнес Бауэр. - Вторник. Вам тоже запомнилось это число?

- Да. Джон улетел в Принстон, а я поехала в Ниццу, погода была прекрасная, тепло. Море, конечно, холодное, но сидеть на балконе в отеле, прикрыв колени пледом, было замечательно. Джерри позвонил под вечер, не помню точно время, но солнце уже погружалось в море, значит, было около шести, а в Принстоне - часов одиннадцать утра.

Бауэр кивнул.

- Мы как раз закончили обсуждение. Помните, что он сказал? Должны помнить, если запомнили день и час.

- "Джейн, я знаю теперь, как все началось. Это удивительно красиво и удивительно просто. Красиво, как зеленый луч перед закатом, и просто, как поцелуй".

- Просто, как поцелуй... - повторил Бауэр. - Ваш брат был романтиком, не ожидал...

- Я запомнила, потому что Джерри никогда так не говорил. Нет, он не был романтиком. Математика и романтика... Впрочем, может, это только в моем представлении две вещи несовместные.

- А еще? - нетерпеливо перебил Бауэр. - Что он еще сказал?

- Ничего. Связь прервалась. Джерри отключил, или что-то на линии. Я перезвонила, солнце как раз скрылось под волнами, багровое, никакого зеленого луча, конечно, не было, хотя мне показалось, будто мелькнуло на мгновение, но не зеленое, а синее-синее... И сразу стало темно. Я хорошо помню, потому что подул холодный ветер с моря, я начала дрожать... Звонила, а Джерри не отвечал, и мне почему-то стало страшно. Скорее от темноты и холода. Я ушла в комнату, закрыла дверь на балкон... Джерри, наконец, ответил, и я успокоилась. Извините, не помню, о чем мы поговорили.

Бауэр стукнул палкой о гравий.

- Обычный разговор, - извиняющимся тоном сказала мисс Бохен. - Потому и не запомнился. Я не спросила, что Джерри имел в виду, когда сказал о зеленом луче и поцелуе.

- А потом? Когда вернулись домой?

- Нет. Не хотела возвращаться к тому разговору. Не знаю почему.

- Жаль, - коротко отозвался Бауэр и положил палку себе на колени, будто собачку. Кончик палки коснулся куртки мисс Бохен, она отодвинулась, оказалась на самом краю скамейки и поднялась. На Бауэра не смотрела, не смотрела и на Розенфельда. Он видел, что Дженнифер расстроилась и рассердилась, не понимал причину, разве что это была женская непредсказуемая реакция, не просчитываемая в принципе. Мисс Бохен, не попрощавшись, пошла по аллее в сторону коттеджа Эйнштейна. Шла, не оборачиваясь, но медленно, будто хотела, чтобы ее догнали.

Розенфельд хотел так и поступить, но и старика оставить не мог.

- Идите, - усмехнулся Бауэр. - Мисс Бохен ждет вас, доктор Розенфельд.