Млечный Путь Номер 1 (27) 2019 год

Яворницкий нахмурился и поправил гибкую шею лампы так, чтобы лучше видеть лицо собеседника.

- Как вы узнали?

- Я не узнал, я предположил, - честно ответил доктор. - Все говорили про труп в шкафу Левенсона, и ни один человек не заикнулся о том, что из музея что-то пропало. Значит, кражи не было? Но тогда почему убили Колесникова? Все говорило о том, что он столкнулся с другим вором и проиграл. Но почему убийца не забрал то, за чем пришел? Какая ему теперь разница? И тогда я подумал, что он не просто забрал нечто ценное, а заменил его подделкой, и возможно, не в первый раз. А Колесников просто застал его за этим занятием. А из всех музейных сокровищ куда удобней украсть и подменить маленькие золотые предметы, чем, например, портрет Ивана Поддубного, - неуклюже пошутил доктор, видя, как тени превращают лицо Яворницкого в трагическую маску с провалами глаз и резко очерченными углами рта. - Золото относительно легко спрятать, золото всегда в цене, более того, если у вора получится добраться до Европы, то на первый план выйдет культурно-историческая, художественная ценность этого золота.

- Да... - глухо протянул Яворницкий. - Именно так.

- И вижу, вы раньше меня пришли к тем же выводам, Дмитрий Иванович.

- А надо было еще раньше, Александр Григорьевич, еще раньше! Как же я ухитрился не заметить, что больше половины коллекции подменили на гальванопластику! - Яворницкий ударил кулаком по столу, и грубые бусины разлетелись по зеленому сукну, как бильярдные шарики. - Это ведь не одного дня дело, и не одной недели! Какая-то мразь из моих же сотрудников, на моих глазах почти год воровала из музея, а я и в ус не дул!

- У вас было достаточно других хлопот, - деликатно заметил доктор.

- Да! И пока я не давал разграбить мой музей снаружи, его тихо обкрадывали изнутри!

- У вас есть предположения, кто? - поинтересовался доктор.

- Вы думаете, так легко подозревать людей, которые мне уже как семья? - горько махнул рукой Яворницкий и упал в кресло. - Я не знаю. Кто угодно. Ни один из них. А у вас есть мысли на этот счет?

- Возможно, вы считаете, я лезу не в свое дело... - смущенно начал доктор.

- Помилуйте, какое же оно не ваше, если этот усердный, но туповатый юноша числит вас в главных подозреваемых? - невесело хмыкнул Яворницкий.

- И то верно, - обрадовался Гербильский. - Тогда, Дмитрий Иванович, если вы не сочтете мою просьбу странной, я бы хотел взглянуть на шкаф Левенсона, а потом уже излагать свои соображения. Они во многом из зависят от того, что я найду в шкафу.

- Вы там ничего не найдете, шкаф тщательно вымыли изнутри. Но, если вы считаете нужным... - пожал плечами Яворницкий и легко встал с дивана. - Прошу за мной.

Они вышли на темную, промозглую улицу и быстро зашагали наверх. Яворницкий, погрузившись в свои мысли, так яростно стучал тростью по брусчатке, что Гербильскому вдруг подумалось, что обкрадывать свой музей Дмитрий Иванович, конечно, не мог, а вот свернуть вору шею на месте преступления - хватило бы и ярости, и силы в руках...

- Кстати, давно я ничего не слышал про господина Левенсона, - торопливо заговорил он. - Как у Вильгельма Яковича дела?

- О, Вильгельм Якович проявил себя не только как щедрый меценат, но и как умнейший человек! - добродушно, с искренним восхищением отозвался Яворницкий, отвлекшись от невеселых раздумий. - Умнейший! Он еще в мае, при большевиках, добровольно пожертвовал музею часть своей коллекции фарфора - пусть, мол, народ просвещается. Благодаря этому обзавелся специальным удостоверением от, дай Бог памяти, Екатеринославского комитета по охране памятников искусства и старины. И почему это большевики так любят вместо людей титуловать свои учреждения? За пару месяцев полдесятка комитетов развели!.. В общем, уехал Вильгельм Якович с этим удостоверением в экспедицию, зарисовывать образцы народной живописи в Петриковке... да как-то незаметно взял и до Парижа доехал...

- Укатился Колобок! - улыбнулся и доктор Гербильский. - Так что это выходит, шкаф с мая стоит пустой?

- И даже не закрытый, - подтвердил Яворницкий. - Там был был какой-то хитрый кодовый замок, местный умелец делал. Вильгельм Якович и его снял и увез...

...Шкаф оказался стандартным сейфовым шкафом, металлическим, герметичным, выкрашенным изнутри и снаружи черной краской. На двери красовался простой металлический засов и пустые дужки замка.

И стоял, кстати, в одном помещении с частью скифской коллекции.

Доктор облазил шкаф на коленях изнутри и снаружи. На внутренней стороне двери, косо подсвечивая ее поверхность, он обнаружил хорошо затертое пятно, а в углу сейфа на полу словно бы на секунду едко пахнуло рвотой, и этого для доктора было достаточно.

- Дмитрий Иванович! - с кряхтением разогнулся он. - Идите сюда, попробуйте меня ударить!

***

- Товариш дохтор! Товариш дохтор!

К Александру Григорьевичу через бульвар спешил низенький махновец в бурой поддевке, странной бобровой шапке, с винтовкой через плечо. Гербильский остановился.