MMIX - Год Быка

Но где же в концовке 12 главы хотя бы намёк на возвращение Воланда на сцену? Такой намёк действительно обнаруживается, хотя и несколько обескураживает. Дело в том, что Бенгальский в середине представления называет Воланда маэстро. А в самом конце тоже появляется маэстро, но не на сцене, а в оркестровой яме, и играет этот оркестр нечто совсем уж непотребное с точки зрения почтенной публики. Здесь придётся ещё раз напомнить, что наш Автор – талантливый, нет, гениальный драматург. Он легко заставляет читателя глядеть на ситуацию глазами того или иного героя, и легко подстраивается под запросы публики. Поэтому сравнение полуподпольной апостольской общины с оркестром, играющим куплеты, – это всего лишь оценка истинного отношения Ершалаима к христианам и к Иисусу. Автор пытается вернуть христиан с небес на грешную землю, развеять апологетические иллюзии, которые невольно проецируются на времена, когда христианство ещё не родилось, а плод только сформировался в лоне иудейской общины. И кроме этого, трезвая оценка обстоятельств первого пришествия позволит с необходимой долей скептицизма отнестись к вероятным обстоятельствам второго.

Главная мысль, которую Автор иллюстрирует двумя контрастными параллелями к сюжету Евангелия, – вывод о том, что все события Страстной Мистерии имели своей целью исключительно психологическое воздействие на апостольскую общину, а вовсе не ершалаимскую публику и тем более не власть имущих. Иисусу было необходимо превращение иудейской секты в первую, слабую, ветхозаветную по внешним формам, но христианскую по своей глубинной сути общину. Этот результат достигнут в ходе не вполне приличного с точки зрения публики представления, но это главное.

Настоящий выход христианства на историческую сцену займёт ещё многие десятилетия и даже века. Начало этого великого пути Благой Вести за пределы ершалаимской колыбели случится вскоре после Воскресения, но не сразу. 14 стадия всегда начинается с процесса внутренней мобилизации, когда первоначальная община сплачивается вокруг нового центра, авторитетных апостолов Петра и Иоанна, представлявших общину. «Деяния святых апостолов» описывают общение Петра с поклонниками Вар-равана, которые вроде бы проявили интерес к проповеди апостолов, но результатом явилось предварительное заключение их в узилище, грозящее судом Синедриона и гибелью. Согласно канону, апостолов спасает из темницы чудо.

Пётр был единственным среди апостолов римским гражданином, а впоследствии будет признан первым римским папой. Поэтому достаточно прозрачна аллегория этого эпизода Деяний в главе 14, где Римский беседует с Варенухой, а затем – «Слава петуху!» – лишь чудом избегает смерти. Здесь мы тоже обнаруживаем скептическое отношение Автора к результатам первой проповеди апостолов среди поклонников Вар-равана и болтливой ершалаимской общественности. Тем не менее, на каком-то этапе апостольская община находит баланс интересов с иудейским обществом и социальную нишу защитников вдов и сирот. Находит также союзников среди «эллинистов», ершалаимского аналога российской либеральной интеллигенции начала ХХ века. Происходит усложнение структуры, рядом с апостолами учреждается служба диаконов, своего рода «секретариат ЦК». Это уже 15 стадия развития, в течение которой, по идее, должно было вырасти значение апостола Иоанна как главного хранителя «тайных знаний», поддерживающего баланс между апостолами и диаконами, миссионерской и социальной ипостасями первой церкви.

При ближайшем рассмотрении и в 15 главе находим параллель с соответствующей частью сюжета Деяний. Речь идёт о сцене допроса первого диакона Стефана в Синедрионе. И здесь булгаковская аллегория сильно снижает пафос новозаветного автора Деяний. Однако важнее, что Автор признаёт историческую достоверность факта суда над Стефаном. Несомненно, смелая попытка проповеди в Синедрионе произвела большое впечатление на самих первых христиан. Однако необходимая доля скептицизма требует признать, что дилетантская горячность Стефана вряд ли произвела хоть сколько-нибудь благоприятное впечатление на профессиональных толкователей Торы. В общем, объективно, не мог святой Стефан не накуролесить в ответ на призыв Синедриона предъявить миру ценности нового учения. Что не отменяет уважения к самой попытке и печали по поводу мученической смерти первого диакона. Стоит также заметить, что семь диаконов во главе со Стефаном были призваны апостолами для более приземлённой службы – распоряжения собранными для нужд общины средствами. Чуть раньше в Деяниях рассказывается, что первые христиане в ожидании близкого светопреставления продавали своё имущество и сдавали вырученные деньги диаконам. Так что центральный лозунг 15 главы «Сдавайте валюту!» имеет отношение не только к советским временам.