MMIX - Год Быка

Почему же Автор поселил Маргариту именно в этот дом на Спиридоновке? Почему он подселил к ней на первый этаж лорда Бэкона, нам совершенно понятно. Согласно популярному преданию любовницей и чуть ли не невестой Бэкона была Маргарита Валуа, на которую Коровьев намекает как на исторический прототип нашей Маргариты. Во время купания Маргариты в 21 главе подвыпивший толстяк называет её «светлая королева Марго», а также несёт «какой-то вздор про кровавую свадьбу своего друга в Париже Гессара». Между тем, парижский Гессар – это издатель писем Маргариты Валуа, а «кровавая свадьба» – это, очевидно, свадьба Маргариты Валуа с Генрихом Наваррским, которая завершилась резнёй гугенотов в Варфоломеевскую ночь.

Я уже разъяснял исторические параллели между Варфоломеевской ночью и первой русской революцией, между гугенотом Генрихом Наваррским и интеллигентом Владимиром Ульяновым, который тоже отрёкся от интеллигентских ценностей ради неограниченной власти. Роль новой Марго, музы революции и «невесты» на кровавом балу исполнила актриса Художественного театра Мария Андреева. Именно она упорхнула из готического особняка от Саввы Морозова к своему «мастеру» Горькому. Она же уговорила Савву Морозова оформить на своё имя скандальную страховку на 100 тысяч рублей, которые после его самоубийства в 1905 году пополнили партийную кассу большевиков. Весьма интригующая параллель с суммой выигрыша мастера в лотерею.

Однако в нашем случае свадьба должна будет только произойти в ближайшем будущем Маргариты Николаевны. И Маргарита Валуа с её Варфоломеевской ночью, и Мария Андреева с её революцией 1905 года – это всего лишь исторические аналоги или, может быть, реинкарнации одной ипостаси – музы Истории как живого творчества революционных движений.

Злополучный выигрыш в сто тысяч рублей позволяет нам ещё раз взглянуть на предысторию взаимоотношений мастера, музы и её мужа в контексте российской истории. С выигрыша в лотерею начинается история мастера, с выигрыша Андреевой в «русскую рулетку» начался революционный период для русской интеллигенции, олицетворяемый М.Горьким. Муза революции побуждает интеллигенцию творить не книги, но саму историю. Кантова идея Истории как Романа получает обратный смысл, соприкоснувшись с революционной действительностью. Сама же интеллигенция и уничтожает затем сотворённое нечто. Да и могло ли быть иначе, если душа творческой среды была предана материалистическому духу, желанию мирского успеха. Что же удивляться потом шизофреническому разделению сознания, а также отправке телесной ипостаси Кирюшки на далёкие северные стройки для воплощения в тёмную жизнь светлых идеалов.

Исчезла, растворилась, как и не бывало, телесная ипостась мастера революционной истории. На место буревестников и горланов пришли осторожные, политически выверенные компиляторы как Алоизий. Вот и остаётся оставшейся без мастера музе Истории как Романа только тосковать, перебирая обугленные листочки первой версии романа, и ожидать возвращения желанного жениха. Если смотреть на 20 главу с этой точки зрения, то речь идёт о каком-то периоде ближайшего будущего, когда материалистическое мировоззрение в любой его чистой или превращённой форме – либеральной, марксистской, фашистской – уже не будет иметь влияния на творческую часть общества, по крайней мере, у нас здесь в Москве. Но и нового мировоззрения, нового духа пока не видно и не слышно, а есть только предчувствие скорой встречи.

Параллели между 20 и 10 главами достаточно понятны. В 10 главе исчезает глава Варьете, но хотя бы остаются на хозяйстве финдиректор и администратор. В 20 главе предоставлены сами себе и вовсе женщины – домохозяйка и домработница, вынужденные принимать решения самостоятельно, но на основе удвоенного жизненного опыта (10+10=20), который стремится к мудрости. И, кстати, суждение двадцатилетней Маргариты о безопасности таинственного иностранца для нас важнее, чем прочие оценки Воланда. Время свадьбы ещё не пришло, но интуитивный выбор уже почти сделан – не в пользу мужа, но в пользу Воланда. Да, Музе для воплощения её желаний необходим живой мастер, телесная ипостась творца. Но жене глава – муж! Творческий дух так же необходим, как и мастерство, как и страстное желание Музы – души художника.