MMIX - Год Быка

Пользуясь подсказками Автора, мы обнаружили скрытую основную идею 8 главы – очищение рациональной критикой несовершенного знания для синтеза универсальной модели. Теперь можно проверить эту идею через уже привычную для нас символику. При поступлении в клинику Иван, то есть наша молодая наука, были одеты в «разодранную беловатую толстовку» и «белые полосатые кальсоны». Одежды, то есть знания новой науки были несовершенны, «разодраны», то есть не вполне связны. И белые полосы перемежались с тёмными фрагментами, в том числе мифологическими. Такая характеристика вполне уместна для теории этногенеза Льва Гумилёва, при всём к нему уважении.

Кстати, иконка, то есть мифологический элемент, тоже была у Ивана в клинике отобрана. Выдана новые рубаха и кальсоны, то есть такая же одежда, но новая. А вместо разодранной толстовки – пунцовая байковая пижама, вызвавшая откровенное неудовольствие Ивана. Видимо, потому что речь идёт об откровенно детской одежде, то есть о несовершенном знании уже не в смысле разодранности, отсутствия внутренней логики и единства, а в смысле недостаточной развитости теории и непригодности её для «взрослой жизни», то есть для практического применения. Естественно, было бы задаться и таким вопросом, а нет ли символического значения, как и у белого, у пунцового цвета? Автор, однако, использует не библейское «багровый», а недавно заимствованное из иностранного языка название цвета. То есть не должно быть какого-то особого толкования, кроме обыденной символики стыда, заливающего краской лицо Ивана.

Теперь нам нужно признаться, что мы, пожалуй, совсем напрасно, вслед за несовершенным Иваном, называли его пристанище «сумасшедшим домом». Это теории и учения встречаются, если не сумасшедшие, то несколько не в себе. Некоторым из таких разделённых в себе, слегка шизофреничных теорий, бывает, везёт. Они попадают в самую современную, оснащённую по последнему слову техники и психологической науки клинику, в которой доктор Стравинский, то есть ипостась рационального аналитического ума может не только умыть, переодеть и успокоить пациента, но и подготовить его к новым открытиям.

Содержание восьмой стадии развития новой Идеи на примере клиники Стравинского показано достаточно ясно и подробно. Поэтому у нас есть возможность сравнить эту восьмую порцию свежей рыбы с третьеднёвочными судачками из древнеримского «Колизея». Например, в Евангелии от Луки приведена популярная притча о блудном сыне, в которой нам легче теперь увидеть движение духа к совершенству – сначала нисходящее движение от единства с Отцом к состоянию разделённости, затем – возвращение к состоянию единства. Нам теперь будет намного понятнее вот этот стих: «А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте ему перстень на руку его и обувь на ноги».[46] Хотя, если быть совсем точным, то обувь относится уже к девятой стадии. Не случайно же главный персонаж 9 главы носит фамилию Босой.

В Библии вполне достаточно указаний на тот счёт, как можно получить откровение. Для этого, как минимум, нужно внутреннее, духовное очищение, смирение как состояние внутреннего мира, покоя и желания слышать. Однако мы уже плавно перешли к главе 9 «Коровьевские штуки». Вот это загадка, так загадка. Сразу и не поймешь, как подступиться к этой опечатанной двери, даже обладая символическими ключами и подсказкой из притчи о блудном сыне.

Во-первых, мы знаем, что символ 9 означает «истолкование». Кроме того, нам подсказывают, что после одевания новых одежд и перстня на руку, который собственно и обозначает драгоценное откровение, необходима ещё и обувь. Откровение нисходит с небес, а обувь нужна, чтобы в новой одежде ходить по грешной земле, не претыкаясь о камни и тернии. Собственно, обувание и есть символ истолкования, как необходимой после откровения стадии развития учения. Откровение, в том числе и научная теоретическая модель, даётся в абстрактных образах и символах. А для применения на практике любой модели, даже религиозно-философской, нужна методика, то есть истолкование, пригодное для конкретного времени и места действия.

Думаю, что среди читателей философов или учёных теоретиков не так уж много. Гораздо вероятнее встретить человека знакомого с современными языками объектно-ориентированного программирования. Там тоже создаются сложные модели данных – «объекты», для работы с которыми требуются связанные с этими моделями «методы». Можно, конечно, работать с каждым элементом по отдельности, но неудобно и неизбежно на практике ведёт к ошибкам, претыканиям.