Мне – 75

«Аннотация

Это не продолжение «Мне-65», за десять лет ничего не случилось такого, чего бы вы не знали сами. Это в некотором роде пособие для 75-летних, но еще больше для тех, кто хочет к такому возрасту подойти полным сил и здоровья, ясного ума и высочайшей работоспособности, какой у вас не было ни в 30, ни в 40 лет.

Мне с моим образом жизни удается быть все еще на подъеме. Сейчас работаю, как многие видят, больше, чем пять лет назад, десять или двадцать, а продукции выдаю, как говорится, в разы.

Это не просто, но в то же время и нетрудно, если знать как. В 90-е это звалось сейчас позабытым «ноу-хау», то есть знаю как. Да, я знаю как.

Мне 75. Битва за молодость

Мне неважно, сколько проживу, мне важно, чтобы работал до последнего дня.

Юрий Никитин».

Потому здесь просто свой путь. Но он настолько типичен, что просто противно, ну никакой уникальности. С другой стороны, это прекрасно, потому что смотрю на других и вижу, как надо, что не надо, что изменить, а что оставить.

Иногда в Инете нахожу прекрасные образцы, «как надо», там сразу и говорят: «Смотрите, семьдесят лет, а какая фигура!», но это практически всегда бывшие чемпионы по фитнесу – что продолжают заниматься и по сей день. Почти у всех у них собственные фитнес-клубы, где проводят регулярные занятия, то есть вынуждены себя держать в форме, от этого зависит бизнес.

Я же сам то толстел весьма безобразно, то кое-как сбрасывал вес, а потом набирал снова. Моя работа располагает к этому как нельзя больше: сижу дома, пишу книги, отправлю по имейлу. В издательстве, с которым сотрудничаю уже пятнадцать лет, был всего дважды, и то на праздники, где во дворе устраивали концерты, а в само здание не входил.

На тусовки не хожу, на конференциях не бываю, интервью не даю, совсем не публичный человек, почему бы не растолстеть?

Так вот, толстеть или не толстеть – для меня всегда было неважно. Важно – сохранить высокую работоспособность. Но это, как ни парадоксально, напрямую завязано с весом.

Для меня большой вес – это масса крови, которая ходит по жировым запасам, снабжая их кислородом, вместо того чтобы все отдать мозгу. Сердце у толстяка и худого по размерам одинаково, просто у худого работает без надрыва, а у толстяка пашет так, что дым идет: надо зачерпывать чаще!

Самые худшие на свете спортсмены – писатели, художники и прочие люди свободных профессий.

Эллины говорили, что в здоровом теле здоровый дух, но мне важнее здоровый мозг. Люди живут все дольше, и мы все больше видим вокруг маразматиков, впавших в детство, старчески слабоумных, альцгеймериков, как ни назови, но эта перспектива пугает больше согбенной спины и передвижения с палочкой.

Быть слабоумным идиотом все-таки хуже, чем передвигаться на коляске и блистать эрудицией, памятью и остроумием. Впрочем, еще лучше передвигаться на своих двоих, а то и пробежаться за уходящим троллейбусом.

Именно с этой целью я и строил свою жизнь, и, как результат – я практически единственный писатель, что пишет много и зарабатывает своим трудом на себя и семью, а не рассчитывает на смешную пенсию.

Дожившие до моего возраста писатели в лучшем случае переходят на преподавание, на поучения молодых как жить, а кто-то пишет мемуары о том, как раньше было все хорошо, девушки целомудренные, а сейчас все хреново и молодежь пошла не та.

Но так как я не просто дожил и работаю очень активно, но и намерен так же активно работать дальше, то делюсь, как этого достиг, чего не достиг, а что достигнуть нужно обязательно.

Обычно такие книги начинают с того, что, смотрите, каким я был слабым хилым и болезненным, а теперь какой я ого-го!.. Это все сущая правда, именно такие люди и достигают самых заметных результатов.

Об этом я впервые написал в романе «Я живу в этом теле», где описал свой поход в Клуб Советской Армии в 1976 году, когда там состоялся съезд людей, излечившихся от неизлечимых болезней именно своими усилиями, когда медики разводили руками, мол, медицина не всесильна.

Все собравшиеся в зале выглядели моложе своих лет и были моложе, а методы, какими они избавились от тяжелейших недугов, сводивших их в могилы, шокировали бы любого человека с улицы.