Мне без тебя не жить

– Ты застал меня врасплох, – покраснела Элин, вспоминая, как таяла в его объятиях. Она вытянула руку, чтобы остановить Кортеса, который приблизился к ней еще на один шаг. Он был таким высоким, что ей пришлось приподнять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. – Что ты делаешь? Оставь меня в покое.

Но он наклонился к Элин и жадно прильнул к ее губам, заглушив сказанные в панике робкие слова мольбы. И поцелуй Кортеса в который раз доказал, что она была его рабой.

Элин не следовало поддаваться чувственному волшебству Кортеса, но, когда он притянул ее к своему сильному телу, и она ощутила его возбужденную плоть, которой он настойчиво прижимался к ее животу, ее желание сопротивляться тут же исчезло.

Кортес углубил свой поцелуй, исследуя влажный рот Элин своим языком и удерживая ее за затылок, чтобы она не могла вырваться. Другой рукой он провел по ее обнаженной спине, опускаясь вниз, и прижал свою ладонь к ее ягодицам. Затем Кортес снова скользнул рукой вверх. У Элин перехватило дыхание, когда он сдвинул в сторону верх ее платья и сжал пальцами ее набухший сосок. Удовольствие волной разлилось у нее внутри, опускаясь к низу ее живота, и усилилось в тысячу раз, когда Кортес расстегнул ворот ее платья и обнажил ее грудь, которая тут же оказалась во власти его губ. Элин ощутила кожей его теплое дыхание перед тем, как он обхватил губами ее сосок и жадно сосал, пока она не застонала от наслаждения.

Элин перестала сдерживаться и обвила руками шею Кортеса, а он поднял голову и снова набросился на ее рот, проникая в него своим жарким языком. Где-то на уровне подсознания Элин понимала, что Кортес преподал ей урок, показывая, что она полностью в его власти. Внутренний голос подсказывал, что ей придется заплатить унижением за эти моменты наслаждения.

Что и случилось. Кортес вдруг выпустил ее из своих объятий, и она покачнулась, чувствуя себя абсолютно потерянной.

Элин поднесла пальцы ко рту и потрогала свои припухшие губы. Бог знает, на что она была похожа с растрепанной прической и затуманенным взором. Дрожащими руками Элин натянула обратно верх своего платья, прикрывая набухшие и покрасневшие соски, все еще влажные после языка Кортеса. Она с отвращением подумала, что с таким же успехом могла забраться на крышу и прокричать оттуда, чтобы он овладел ею.

– Если мы поженимся, у нашего сына будет возможность расти с обоими родителями, а это очень важно, в этом мы могли убедиться на собственном опыте. – Голос Кортеса казался лишенным всяческих эмоций, и Элин поняла, что он оставался безучастным к тому, что произошло между ними.

– Ты не можешь хотеть, чтобы я была твоей женой, – в отчаянии возразила Элин.

– Я только что продемонстрировал, чего хочу. – Кортес выразительно глянул на ее возбужденные соски и цинично улыбнулся. – Чего мы оба хотим. В нашем браке по расчету будут и другие плюсы помимо нашей сексуальной совместимости. – Его слова прозвучали до ужаса хладнокровно. – Твое знание виноделия и способность появиться в комнате и тут же очаровать всех присутствующих пригодятся нам, когда ты будешь играть роль хозяйки дома на различных торжественных и деловых приемах. Ты наверняка понравишься моим акционерам, – сухо добавил Кортес.

– Меня вообще не интересует мнение твоих акционеров. Меня больше волнует другое. Как мы сможем обеспечить нашему ребенку счастливый дом и семью, когда между нами такая неприязнь? – Элин прикусила губу. – Мы почти не знаем друг друга.

– Значит, радость моя, нам придется пройти экспресс-курс. – Его тон вдруг смягчился, и Элин пожалела, что ситуация, в которой они оказались, не сложилась по-другому. – К тому же не забывай, что, выйдя за меня замуж, ты выполнишь условия, указанные в завещании Ральфа. Я решил не продавать Какмир-Холл, потому что, как ты сказала, он является наследством нашего сына. Если ты станешь моей женой, ты сможешь продолжить дело, которое начала твоя приемная мать, и, будем надеяться, у тебя получится на ладить производство первоклассных английских игристых вин.

Элин подумала, что тогда сможет стать финансово независимой. Кортес пошел с козырной карты. Он прекрасно знал, как она дорожила своей работой и как сильно хотела исполнить мечту своей матери. Выйдя замуж за Кортеса, Элин смогла бы упрочить свое положение в качестве матери Гарри, а также стать совладелицей винодельни, в которую вложила столько времени и сил.

– Ладно. Я выйду за тебя замуж, – согласилась она.

Кортес кивнул и налил себе еще один бокал хереса, который осушил одним залпом.

– Я займусь приготовлениями к свадьбе, и мы поженимся в самое ближайшее время.

Безразличие, прозвучавшее в голосе Кортеса, свидетельствовало о том, что он не видел в их браке ничего, кроме удобства и выгоды. Что ж, Элин убеждала себя, что относится к будущему замужеству точно так же.

Им пришлось ждать целых три недели, чтобы расписаться, и только тогда Кортес смог определиться с датой свадебной церемонии в местной ратуше.