Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

23 апреля уходит из жизни главная хранительница семейного очага Колмогоровых — 72-летняя потомственная почётная гражданка Парасковия Фёдоровна, упокоившись рядом с мужем на Заречном кладбище. Из некролога в «Сибирской Торговой Газете»:

…Многие помянут добрым словом и будут оплакивать кончину известной благотворительницы и члена разных обществ, находив в ней помощь и утешение в тяжёлые минуты жизни. Sit tibi terra tevis, добрый человек. «Да будет легка над тобой земля».[605]

Вероятно, к лету 1903 года относится отъезд из Тюмени сына Александра Филимоновича Григория Колмогорова с семьёй. Общее состояние его здоровья и прогрессирующая болезнь лёгких потребовали переезда в более благоприятный в этом отношении степной Семипалатинск.

Косвенным подтверждением этого факта служат многократно повторенные объявления в городской газете «об отдаче квартиры в доме А. Ф. Колмогорова за Тюменкой (верха, а потом и низа) в наём»[606].

Достоверно известно, что именно в Семипалатинске у Григория Александровича родился третий ребёнок — сын, названный в честь дяди Фёдором. Встречаем мы фамилию Г. А. Колмогорова, исполняющего должность (за неимением чина) помощника делопроизводителя 1-го стола по первому отделению областного правления, и в адрес-календаре Семипалатинской области на 1904 год[607].

Между тем кожевенное производство Тюмени приходило в упадок. Впервые за 35 лет упал привоз сырых яловых кож даже на Нижегородскую ярмарку 1904 года (с 500 000 до 115 000!)[608] В условиях начавшегося экономического кризиса, войны и первой русской революции поставки для военного ведомства были отданы крупным предприятиям. Вятские кожевенники, напротив, потратив десятки тысяч рублей на изучение рынков сбыта, открыли новые заводы и увеличили производство в несколько раз, закупая сырые шкуры в значительных количествах на тюменской ярмарке «Табор». По свидетельству городского головы А. Н. Текутьева объём их продаж в 1907 году составил 3 467 936 штук, а в 1909–350 000 пудов!

Обошли вятичи тюменцев и в цене готового товара. Даже на сибирских приисках тюменские бродни были вытеснены кунгурскими бахилами. Недовольство неустойчивостью сортов и недоброкачественностью тюменского товара проявляли и дальневосточные фирмы[609].

В городской газете появились такие объявления: «Продаётся дом с заводами — овчинным, кожевенным и пимокатным, надворными службами и местом земли за рекой по Береговой улице. Обращаться к владельцу М. С. Рылову»[610]; «29 июня сгорел за городом овчинно-шубный завод А. М. Рылова»[611]; «На днях 1-й гильдии купец А. И. Текутьев закрыл вальцевую крупчатную мельницу, выдал двухнедельный заработок работникам и решил окончательно ликвидировать своё огромное дело[612]».

Революция докатилась до Тюмени 14 октября 1905 года забастовкой служащих Пермской железной дороги. Манифест Николая П «О даровании свобод собраний» от 17 октября вылился в городе в митинги, шествия, но без погромов, беспорядков, волнений и побоищ, имевших место в Томске, Екатеринбурге, Челябинске, Перми и Красноярске.

Митинг учащихся 19 октября в здании женской гимназии, собравший более 360 человек, полностью остановил учебный процесс. Семейно-педагогическому кружку удалось подвергнуть травле и устранить от директорства Александровского реального училища даже «Барбоса» — действительного статского советника и кавалера И. Я. Словцова, отдавшего педагогической деятельности 26 лет жизни![613] В 1906 году заслуженный археолог, географ и коллекционер вышел в отставку, покинул Тюмень и через год умер в С.-Петербурге.

21 октября толпы демонстрантов прошли по улицам нагорной части, перекинувшись затем в Зареку и Затюменку. Пытаясь избежать беспорядков и смягчить остроту ситуации, отцы города решились на ряд мер: обратились к заводчикам с просьбой о предоставлении на своих предприятиях помещений для разъяснения работникам положений царского манифеста. При этом Г. Ф. Колмогоров, проведя уже не одну беседу с рабочими, предложил себя в качестве лектора; создали 11 ноября Союз самоохранения города (в помощь полиции) под председательством Ф. Ф. Колмогорова с выдачей ему 100 револьверов, берданок и придачей конных разъездов в нагорной части города; открыли кредит в 50 000 рублей для предотвращения возможных остановок механических заводов Ятеса, Фрума и Машарова[614].

Торговые Дома «И. П. Колокольникова Наследники», «Ф. С. Колмогорова Наследники» и АО «Товарпар»[615] жертвуют средства на ночлежный дом и в помощь семьям нижних чинов, призванных на военную службу.