Мне как молитва эти имена. От Баха до Рихтера

Четвертая часть носит во многом полемический характер; она состоит из нескольких эссе, в которых автор излагает свои взгляды на роль в нашей жизни искусства вообще и музыки, в частности, на пути их развития, а также на взаимосвязь музыки с такой важнейшей сферой человеческой деятельности как наука и (не удивляйтесь, пожалуйста) — с цветами.

И, наконец, пятая часть — своего рода поэтическое приложение к четырем предыдущим. Здесь — не в целях саморекламы, но ради вашей же пользы — я позволю себе одну оговорку. Большинство людей, воспитанных на классической русской поэзии, привыкли читать стихи бегло, без артикуляции, про себя. Это всегда неправильно, но в моем случае просто непригодно. Дело в том, что большинство моих стихов написаны в расчете на то, чтобы их не видеть глазами, а слышать — как музыку. Не стану объяснять, как этот эффект, а он, поверьте, есть, достигается — ограничусь советом: постарайтесь читать стихи не монотонно, выдерживая паузы, следя за изменением ритма, что-то громче, а что-то совсем тихо — у многих хорошо получается.

Приходится признать, что не все в этой книге в равной мере доступно любому читателю, все-таки от него требуется еще и определенная музыкальная подготовка. Не зная, к примеру, чем отличается Шуберт от Шумана, ему не понять, и в чем смысл «Шуман-сюиты» или «Музыкального момента». Точно также не всякий читатель догадается, что некоторые стихи написаны на конкретную музыкальную тему, — например, из 3 части 9 симфонии Бетховена (абзац «Безграничное смиренье...» в «Жертвеннике») или из 4 части той же симфонии (абзац «Мудрость! Мудрость, сплав чудесный...» в Оде «К мудрости»). Все это реальные трудности, но с другой стороны, тешу себя надеждой, что найдутся люди, которые, прочитав эту книгу, захотят лишний раз услышать музыку тех же Шумана, Шуберта и Бетховена, а это как раз и является моей сверхзадачей.

Игорь Горин

декабрь 2004

ЧАСТЬ 1. БОГИ

«Высшая слава божья — бессмертный человек.» /Анатоль Франс/

        Я, маленький и слабый человек,

         Взываю к вам, языческие боги

                           Музыки.

                         Бетховен,

        Зевс — громовержец! Прометей!

О дай мне мужества, мой дух воспламени!

   Под ногами у меня Трясина Жалости,

       Над головой моей Тучи Скорби, —

Возвысь меня над ними, чтобы я поверил

                 В бессмертие души!

                        Моцарт,

                Бог Солнца, Аполлон!

Утоли мою жажду — напои меня светом,

             Что рождают, сливаясь,

                  Радость и Грусть,

           Которая есть тень Радости.

                             Бах,

Дай мне мудрости и веры в справедливость!

                          Шуберт,

          Ты научи меня — неторопливо,

                   С достоинством,

         С улыбкой кроткой, лучезарной

                  Нести свой Крест.

                   Рахманинов и Григ,

                Душа простора просит!

   Уведите меня в леса, в долины, в горы,

   В края, где чувства — как разливы рек,

                  Где человек не враг —

 Желанный гость природы благоуханной.

                            О Верди,

              К тебе моя последняя мольба!

Скажи: ни путы бытия, ни рок, ни даже смерть

                 Не властны над любовью?

                     Ведь нет же?.. Нет!

        Я, слабый, маленький, убогий человек,

               Взываю к вам, языческие боги.

ИОГАНН СЕБАСТЬЯН БАХ

ЗЕМНОЙ НЕБОЖИТЕЛЬ

«Неоспоримо, что для покойного Баха гармония стала как бы самою природой.» /И.Ф.Агрикола/

«Если бы Бах ранее не существовал, но внезапно появился в наше время, среди современного музыкального хаоса, его появление было бы воспринято как приход Мессии», — эти слова великого музыканта первой половины 20 века Пабло Казальса не утратили значения и в наши дни.