Мне как молитва эти имена. От Баха до Рихтера

           Мое сердце

— чаша любви.Смело пей из нее, не боясь расплескать,
                Ибо бездонна она.
                      О Музыка!
                 Лишь ты одна
         Способна рассказать о чуде.
         Но я не Шуман и не Шуберт.
         И должен потому молчать.

Молчать я, однако, не собираюсь. На протяжении многих лет я не оставляю попыток писать стихи о музыке, не только выражающие связанные с ней переживания, но и воссоздающие — прямо или косвенно — портреты ее творцов. В отдельных случаях моя дерзость доходит до того, что я пытаюсь хотя бы отдаленно передать в стихах характерные черты музыкального почерка того или иного композитора. Возможно ли такое? Чтобы решить для себя этот вопрос, вам придется книгу прочесть — благо она невелика по объему и, как принято теперь говорить, «приемлема» по цене.

В целом содержание книги базируется на двух ранее опубликованных малым тиражом и в очень дешевом издании книгах автора: «Мысли о гении. Памяти Святослава Рихтера» и «Если б я мог писать стихи без слов. О музыке и ее творцах», а также многочисленных журнальных («Классика») публикациях и материалах авторских музыкально-литературных передач, прозвучавших в разные годы на «Радио-Классика» и «Радио России». Кого-то, возможно, озадачит подзаголовок «От Баха до Рихтера»: Бах — великий композитор, а Рихтер — «всего лишь» пианист. Не совсем так. Бах — первый по времени (наряду с Генделем) величайший композитор, тогда как Рихтер — последний по времени и при том «первый среди равных» (Г. Нейгауз) великих пианистов прошлого века, которого я считаю одним из величайших гениев в искусстве 20 века вообще. Символично, что они родились почти в один день, если не считать «каких-то» 230 лет, отделяющих 21 марта 1685 г. от 20 марта 1915-го, — ничего себе летит время!

В книге пять частей. Первая — своего рода портретная галерея, поэтическое приношение восемнадцати великим композиторам: от Иоганна Себастьяна Баха до Сергея Рахманинова. Этот список дополняет гениальный литовский художник и композитор Микалоюс Константинас Чюрленис.

Вторая часть целиком посвящена Святославу Рихтеру и состоит из нескольких самостоятельных эссе. В те годы, когда я их писал, о Рихтере было очень мало литературы; моя небольшая книжечка «Мысли о гении. Памяти Святослава Рихтера», в которую некоторые из этих эссе вошли, была первой, опубликованной после его смерти. С той поры ситуация, как я и предсказывал в свое время, качественно изменилась, но мне кажется, что многое из написанного мною ранее все еще представляет интерес.

Третья часть более разнородна; в ней представлены критические статьи и эссе, посвященные различным музыкальным датам и событиям последнего времени.

Четвертая часть носит во многом полемический характер; она состоит из нескольких эссе, в которых автор излагает свои взгляды на роль в нашей жизни искусства вообще и музыки, в частности, на пути их развития, а также на взаимосвязь музыки с такой важнейшей сферой человеческой деятельности как наука и (не удивляйтесь, пожалуйста) — с цветами.

И, наконец, пятая часть — своего рода поэтическое приложение к четырем предыдущим. Здесь — не в целях саморекламы, но ради вашей же пользы — я позволю себе одну оговорку. Большинство людей, воспитанных на классической русской поэзии, привыкли читать стихи бегло, без артикуляции, про себя. Это всегда неправильно, но в моем случае просто непригодно. Дело в том, что большинство моих стихов написаны в расчете на то, чтобы их не видеть глазами, а слышать — как музыку. Не стану объяснять, как этот эффект, а он, поверьте, есть, достигается — ограничусь советом: постарайтесь читать стихи не монотонно, выдерживая паузы, следя за изменением ритма, что-то громче, а что-то совсем тихо — у многих хорошо получается.

Приходится признать, что не все в этой книге в равной мере доступно любому читателю, все-таки от него требуется еще и определенная музыкальная подготовка. Не зная, к примеру, чем отличается Шуберт от Шумана, ему не понять, и в чем смысл «Шуман-сюиты» или «Музыкального момента». Точно также не всякий читатель догадается, что некоторые стихи написаны на конкретную музыкальную тему, — например, из 3 части 9 симфонии Бетховена (абзац «Безграничное смиренье...» в «Жертвеннике») или из 4 части той же симфонии (абзац «Мудрость! Мудрость, сплав чудесный...» в Оде «К мудрости»). Все это реальные трудности, но с другой стороны, тешу себя надеждой, что найдутся люди, которые, прочитав эту книгу, захотят лишний раз услышать музыку тех же Шумана, Шуберта и Бетховена, а это как раз и является моей сверхзадачей.

Игорь Горин

декабрь 2004

ЧАСТЬ 1. БОГИ

«Высшая слава божья — бессмертный человек.»

/Анатоль Франс/