Мне холодно

– Оставь. Может, у нас будут еще дети, – сказал он.

Киры почувствовала укол раздражения.

– И давно ты там подглядываешь? – спросила она.

– Просто увидел. Я тут тоже живу, вообще-то.

Он продолжал смотреть на нее.

– Что? – спросила она.

Муж, не ответив, ушел.

Кира старалась ложиться позже него, чтобы не приходилось разговаривать. Часто она приходила в постель, когда он уже спал – или притворялся, что спит. Кира старалась делать все бесшумно, чтобы не разбудить его. В такие минуты она вспоминала маленькую девочку, которая бодрствует рядом с то ли спящей, то ли неживой мамой, но старается быть как можно более тихой. Это воспоминание всегда погружало ее в пучины одиночества.

Теперь Кира и правда думала, что она всех вокруг обманула. Муж, родственники, знакомые, врачи – все они что-то делали для ребенка, по-особенному относились к Кире. Она ощущала абсурдный стыд перед этими людьми.

К тому же ей было больно.

Раньше дети Кире не нравились. Она почему-то была уверена, что бесплодна. Но с беременностью неожиданно быстро пришла привязанность к новому человеку, которого она еще не знала и не видела. Кира ждала этого ребенка. Эту девочку. Она вглядывалась в ее черты на нечетком УЗИ и гадала, каким человеком она будет. Кира по-своему, неловко, неумело привязалась к этому ребенку. Ждала его. Гладила живот и думала о маленьком существе внутри нее. А теперь ребенок исчез.

Снова и снова она вспоминала про холод, который поднимался в ней изнутри. После исчезновения ребенка она перестала его чувствовать.

На Киру нахлынуло острое одиночество. Она ощущала не то что пустоту вокруг и внутри себя – вакуум. Теперь ей стало еще холоднее.

Конечно, рядом все еще был муж. Но Кире стало с ним тяжело. Ее начало тяготить даже кольцо на безымянном пальце. Раньше она даже не замечала украшения, только ощущала его отсутствие, когда забывала надеть утром. Теперь же она постоянно ощущала, что кольцо на ее безымянном пальце есть. Это ощущение нервировало. Как небольшая болячка, которую постоянно задеваешь, и она действует на нервы.

В голове постоянно крутились две мысли – где сейчас ребенок и почему все это произошло.

Была ли Кира виновата в произошедшем? Нет, конечно, но… Ей почему-то казалось, что все-таки она виновата. Причина витала в подсознании, где-то совсем рядом, и ее никак не удавалось ухватить. Что-то не давало Кире покоя. Она постоянно возвращалась к этому мыслями.

Кира часто стала раниться и ударяться обо что-то. Если зажигала свечу, то нечаянно касалась огня. Если брала в руки ножницы, не обходилось без царапины. У нее возникло смутное подозрение, что она делает это намеренно, хоть и не осознанно.

Со временем жизнь стала какой-то нереалистичной. Тогда Кира впервые заметила, что рельсы, по которым катится ее судьба – чужие. С ней стали происходить краткие приступы странных, непонятных состояний.

Как-то, взяв в руку нож, чтобы порезать салат, Кира впала в одно из таких состояний. Ее расслабило, развезло. Она застыла и уставилась вдаль, а в голову полезли странные мысли. Когда она несет нож, разрезает ли он окружающее пространство? Течет ли из него кровь? Что будет, если провести лезвием по коже? По ладони? Ей будет больно, а будет ли больно окружающему пространству? Пойдет ли из него кровь?

Она отложила нож.

В другой раз, когда Кира смотрела на горящую свечу, то снова зависла и стала представлять, что это огромная восковая скала, которая тает из-за огня посреди нее. Она думала, каково было бы стоять рядом с гигантским костром и смотреть, как скалы вокруг плавятся и превращаются в озеро горячей лавы, которое скоро поглотит ее. Она мягко нажала на край свечи и склонила его к огню. Он послушно подчинился, оплавился и стал мелкими слезами стекать вниз, в озеро вокруг фитиля. Кира убрала палец, но вернуться назад край так и не смог и постепенно оплавился весь, и опустился вровень с расплавленным воском. Сквозь него озеро начало выплескиваться за край свечи, на стол, по пути застывая на свече тонкими ручейками воска. Кира ногтем проковыряла еще несколько путей для ручейков, и воск стал расползаться по свечи и столу. Вдруг Кира зачем-то сжала пальцами фитиль. Огонь сразу потух. Пальцы обожгла резкая боль. Она сжала пальцы еще сильнее. Потом отдернула руку. На подушечках пальцев расцвели красные полоски.