Мне лучше

– Очень мило с его стороны.

– У вас есть рента?

– Что, простите?

– Ну, вы можете себе позволить не думать о деньгах?

– Что вы, нет, конечно.

– Тогда почему же вы не хотите сделать усилие?

– Какое усилие? Вы спрашиваете – я стараюсь честно отвечать. Точно так же, как сделал вчера, когда поколотил коллегу.

– Что вы почувствовали?

– Облегчение. Своего рода освобождение. Даже спина прошла на несколько минут.

– У вас болит спина?

– Да… и я как раз хотел об этом с вами поговорить. Мы можем встретиться еще раз, но в другом месте?

Несколько сбитый с толку тем, какой оборот приняла беседа, психолог дал мне свою визитку. Договорились встретиться на следующий день. Мое поведение его явно озадачило, а между тем я никогда не вел себя так искренне и натурально. Дело происходило в нашем офисе, и я решил заодно проведать начальника (наткнуться на Гайара я не мог – тот надолго выбыл из строя). Секретарша пропустила меня беспрекословно и с опаской, будто дикого зверя. Одибер при моем появлении поднял голову.

– Простите, что побеспокоил, – начал я.

– Э-э… ничего, пожалуйста.

– Если позволите, мне хотелось бы сказать вам две вещи.

– Прошу вас.

– Во-первых, должен принести извинения. Мне очень неприятно, что я позволил себе такую выходку здесь, в стенах вашего бюро. Поверьте, я вас глубоко уважаю и сожалею, что повел себя недолжным образом, но… так уж случилось… и поступить иначе я не мог.

– А во-вторых?

– Во-вторых, благодарю вас за то, что вы попытались сохранить за мной право на выходное пособие. Я очень тронут.

– Не стоит благодарности. Пусть я старый, выживший из ума зануда, но я прекрасно понимаю, что тут происходит. Вам не стоило так реагировать. Можно было обо всем поговорить. Но теперь уж поздно – что сделано, то сделано, и я вынужден вас уволить.

– Да, конечно.

– Вчера вечером под дверь моего кабинета сунули анонимное письмо, там говорится о том, что за человек Гайар. В общем, это аргумент в ваше оправдание. Скажите прямо: вы подвергались травле?

– …

– Не хотите отвечать? Но, послушайте, я давно вас знаю. И знаю, что вы человек неагрессивный, скорее даже наоборот… немножко… Одним словом, можете сказать мне все.

– Для меня все это позади. Я жду приказа об увольнении.

– Ну, раз так…

Я направился к двери, но на пороге обернулся и сказал:

– Могу я вас еще кое о чем попросить?

– Вы собирались говорить о двух вещах.

– Значит, это будет третья.

– Хорошо, я вас слушаю.

– Незадолго до этой самой драки я работал над одним проектом… речь шла о строительстве небольшого паркинга в Валь-д’Уаз.

– Что-то не помню…

– Естественно – мы ничего не подписывали. Для нас этот проект не представляет никакого интереса. Но я бы очень хотел, чтобы вы занялись им. Пошлите кого угодно, там всей работы дня на два. Пожалуйста, это моя последняя просьба.

– Что ж… ладно… я вижу, вы немножко сумасшедший.

Одибер улыбнулся. Странный финал. За десять лет, что я тут проработал, я, считай, ни разу толком с ним не говорил. Возможно, если б я вот так пришел к нему раньше, вся моя жизнь сложилась бы иначе. Эх, если бы можно было повернуть время вспять!

Через несколько дней после нашей нежданной беседы Одибер уговорил Гайара не подавать на меня заявление в полицию. Попросил его об этом как об услуге – чтобы избежать огласки и не повредить репутации фирмы. Гайар не понял, что таким образом шеф выражал сомнение в его правоте и намекал, что он, возможно, получил от меня по заслугам. Зато большинство сотрудников подумали именно так. Гайар хотел выставить себя жертвой, но все знали, что за десять лет я мухи не обидел. “Нет дыма без огня”, – подумали многие. У коллег возникло подозрение: не сам ли Гайар виноват в том, что я на него напал. Потом сочли сомнительными еще какие-то его действия, и вскоре его продвижению по службе был положен конец. Казалось бы, торжество справедливости, пусть и запоздалое, должно было меня обрадовать. Но нет – этот человек был мне уже безразличен.

18

Интенсивность боли: 5

Настроение: свобода!

19