Мне не больно

В этот день с ужином не спешили. Чиф слушал Бена внимательно, не проронив ни слова. Лу, напротив, проявила явный интерес и не успокоилась, покуда не забрала у брата журнал, дабы ознакомиться с поэмой, которую Бен так необдуманно проигнорировал. Не то чтобы Лу интересовалась поэзией – этого не было и в помине, – но она как специалист считала, что нигде психология общества не отображается столь явно, как в литературе. То, что ей наконец-то можно будет выйти в незнакомый мир Столицы, вызвало еще более бурную реакцию: девушка предлагала завтра же отправиться по указанному Бертяевым адресу.

Чиф по-прежнему молчал. Наконец это заметили, и удивленный Бен осторожно осведомился, не означает ли молчание командирскую немилость. Его приятель покачал головой:

– Бен, ты сработал все о'кей. Преклоняюсь… Сам того не ожидая, он перешел на привычный английский.

– Оу, Чиф, наконец-то я удостоился благодарности! – Бен с облегчением также перешел на свой американский жаргон. – Ты чего такой вареный?

– Правда? – Чиф улыбнулся, но как-то вымученно. – Все нормально, только Пушкина надо было перечитать. Ты же знаешь, наши родственники здесь считают его великим поэтом.

Бен пожал плечами:

– Знаешь, у нас в семье больше читали Малларме, Леконта де Лиля… Здешние аборигены обладают странным чувством патриотизма… Ладно, как насчет Лу?

– Да, насчет меня! – вновь оживилась девушка. – Чиф, я уже все придумала! Скажу, что я – из местной поликлиники… Вряд ли у меня будут проверять документы.

– Хорошо, – Чиф сдался неожиданно быстро. – Только… Бен, проследи, чтобы Лу оделась как-нибудь… ну…

– Поуродливее, – вздохнула девушка. – Мужские ботинки на два размера больше и темный плащ. И платье с воротником до ушей…

– Это неплохо. А теперь, ребята, слушайте. Я получил ответ от Казим-бека…

На стол легла бумага, исписанная ровным, четким почерком.

– Вот… «Господину Косухину, руководителю» и так далее, это я пропускаю… «На ваш № 23 отвечаю…» Вот главное: «Ваше поведение считаем правильным, в дальнейшем же рекомендуем…» – Стиль старой русской разведки, – усмехнулся Бен. – «Рекомендуем» – как звучит!..

– Он просто вежливый человек, – не согласилась сестра. – И вообще, брось свою привычку все время перебивать…

– Продолжаю… «Первое – разработку линии „Официальное подполье“ временно прекратить…» Похоже, ребята, он все же не считает мое поведение правильным… «Второе – начать разработку запасного варианта…»

– Это мы уже сообразили, – вновь не выдержал Бен.

– «Третье. Ни в какие контакты с лицом, называющим себя Волков, а также Венцлав, не вступать, любых встреч с ним избегать. Четвертое – обратить особое внимание на поиски контактов с Тернемом. При этом обязательно следует учитывать новую информацию, которая будет вам направлена дополнительно…» Вот эта информация…

Чиф достал еще один лист бумаги, но читать не спешил.

– Да что случилось? – не выдержал Бен. – Тебя что, обратно отзывают?

– Еще нет. – Чиф нерешительно подержал бумагу в руках и вновь положил ее на стол. – Ладно, сначала послушайте, а потом сами скажете…

Он секунду помолчал, затем стал читать ровным, спокойным голосом, без малейшего выражения:

– «При направлении группы „Пространственный луч“ в СССР руководство исходило из потенциальной угрозы существования в этой стране оборудования пространственной связи, что может угрожать безопасности Тускулы. Ввиду этого вам ставилась и ставится задача выйти на контакт с Александром Тернемом – последним участником экспериментов профессора Глазенапа, проживающим в СССР. В силу открывшихся в последнее время данных, существование в СССР подобного оборудования можно считать доказанным.

Вчера, после получения вашего № 23, состоялась беседа с господином Косухиным Степаном Ивановичем. Беседа проходила в кабинете Его Высокопревосходительства Председателя Государственной Думы РТОТ господина Богораза в его присутствии. В ходе беседы было выяснено следующее.