Мне некогда! В поисках свободного времени в эпоху всеобщего цейтнота

Однако эти постоянные перерывы заставляют мозг перерабатывать бесполезную информацию и чувствовать дефицит времени. Джонатан Спира пишет, что после каждого перерыва требуется в десять-двадцать раз больше времени, чтобы вернуться к нормальной работе: после тридцатисекундного перерыва нам может потребоваться до пяти минут, чтобы мы могли полноценно продолжить работу. Он утверждает, что каждый работающий человек тратит треть рабочего дня на бесконечные перерывы, которые не приносят никакой пользы. Даже руководители компаний, входящие в список Fortune 500, не исключение, хотя они точно знают, как должно контролироваться время. Одно из исследований показывает, что они проводят без ненужных перерывов и с достаточной продуктивностью только двадцать восемь минут в день{115}. «Нехватка времени – это не то, когда у нас нет времени на работу, – сказала мне Худа Акил. – Это не технологии или карьерные устремления. Дефицит времени – это когда наше время разбивается на тысячи мелких частиц и мы пытаемся их собрать. В итоге после каждого перерыва мы чувствуем себя так, как будто только что прилетели из-за океана и у нас десять часов разницы во времени».

В современном мире мы уже привыкли делать несколько дел одновременно. Но, как показывают исследования, ни у кого не получается делать в одно и то же время два дела, которые получились бы на 100 % отлично. Вождение автомобиля с телефонной трубкой у уха снижает реакцию водителя в разы. Точно такое же замедление реакции бывает при употреблении немалых доз алкоголя. Рассеивание внимания между несколькими задачами отключает нашу способность отличать действительно важные вещи от тех, которые могут подождать. Мозг перестает правильно отсеивать информацию{116}. Исследование, проведенное в Великобритании, показало, что многозадачность заставляет делать нас большие глупости, чем если бы мы были под кайфом{117}.

Хотя принято считать, что мозг женщин более предрасположен к многозадачности, в то время как мозг мужчин привык обрабатывать более цельные массивы информации, нейробиологи утверждают, что это неправда{118}. Барбара Шнайдер, социолог из Мичиганского университета, изучающая вопросы многозадачности и использования времени, говорит, что мужчины и женщины тратят примерно одно и то же время на выполнение двух дел одновременно. Она обнаружила, что они тратят более половины дня на синхронное выполнение нескольких дел и этот показатель в два раза превышает результаты исследований 1975 года.

Представители обоих полов утверждают, что они привыкли к одновременному решению множества задач, и такой подход не вызывает сомнений в продуктивности. Однако женщины все же отмечают состояние фрустрации, раздражения и стресса. Шнайдер говорит, что это происходит потому, что мужчины большую часть времени проводят в офисе, где им приходится переключаться между различными рабочими делами, а перед женщинами стоит задача сложнее: им приходится одновременно думать о доме, детях и работе и, соответственно, выполнять намного больший круг задач. Такая ролевая перегрузка находит отражение в появлении негативных эмоций{119}. Мозг устает от бесконечного потока дел: их список проносится перед глазами, как новостной поток CNN, поглощая наши силы и энергию{120}. Нейробиолог Худа Акил говорит: «Все эти переключения между ролями и задачами в течение дня дают огромное психическое напряжение, потому что абсолютно все дела требуют внимания. Наш мозг постоянно пытается справиться со стрессом и решить, чему следует уделить внимание сейчас, а что отложить на потом. Невозможно делать все дела одновременно и при этом не рассеивать внимание».

Но фокусировать внимание на всем сразу не получается.

Возьмем, к примеру, такой неоднозначный диагноз, как синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Всем известно, что он всегда ставился непоседливым маленьким мальчикам. Но сейчас взрослые женщины стали самой быстрорастущей группой, которая не только получает этот диагноз, но и использует лекарственные препараты для лечения рассеянного внимания. С 2001 по 2011 год количество таких представительниц слабого пола увеличилось на 264 %{121}.