Мне нельзя тебя любить

У меня в прямом смысле отвисает челюсть. Я даже забываю о своей заоблочной температуре и вообще о том, что еле могу сидеть. Причем, Быстрицкий говорит таким тоном, как будто тот факт, что я на самом деле снимаю квартиру у него, а не у добродушной старушки, — это что-то само собой разумеющееся.

— Ира, ты приехала в мой город и на мое место. Неужели ты думала, что я оставлю это просто так?

А вот сейчас Быстрицкий говорит жестко, в его голосе слышатся стальные нотки прожженного жизнью бизнесмена. Наверное, он так общается со своими подчиненными на заводе. Вдруг понимаю, что никогда не видела Льва злым или строгим. Да даже серьезным не видела. На пресс-конференции, на кулинарном шоу, на осмотре моста он был на камеры веселым и добродушным.

Но я настолько зла, настолько взбешена, что если бы могла, встала и влепила Быстрицкому пощечину. Но единственное, на что мне хватает сил, это показать ему средний палец.

Я валюсь обратно на диван и закрываю глаза, чтобы не видеть самодовольное выражение физиономии Льва. Как бы мне еще хотелось не слышать его. Но если закрыть глаза и не смотреть я могу, то голос Быстрицкого (чарующий и гипнотизирующий) проникнет в уши, даже если зажать их ладонями.

— Так, что тут у тебя? — чувствую, как опускается на диван рядом с моими ногами. — Антибиотики, противовирусные, от ангины… — перечисляет набор моих лекарств. — Ир, я боюсь, у тебя может быть воспаление легких. Тебе делали рентген в больнице?

Не хочу ничего ему отвечать. Хочу, чтобы убрался из квартиры, несмотря на то, что она его. А, хотя, я же за нее вообще-то заплатила. Значит, я имею право его выгнать! До конца месяца у меня оплачено, так что хозяйка здесь я, а не Лев.

Распахиваю глаза, снова хватаю со стола телефон и печатаю:

«У меня оплачена аренда до конца месяца, так что я имею право тебя выгнать. Убирайся»

Ответом мне служит лишь смех Быстрицкого.

— Ир, хватит злиться. Я пришел тебе помочь. Не говори, что тебе нравится болеть, когда даже некому подать кружку чая.

Про кружку чая он в точку. Жить одной в собственной квартире — это бесконечно прекрасно, но только до тех пор, пока тебя не сваливает с ног температура и некому сходить за лекарствами. Дома в Москве мне обычно помогали родственники: приезжали мама или брат. А в Печорске ко мне приехать некому. Кроме Быстрицкого.

— Так тебе делали в больнице рентген лёгких или нет?

Отрицательно качаю головой.

— А врач слушал твои легкие?

Снова отрицательно качаю головой.

— Понятно.

Быстрицкий достаёт из кармана джинс мобильник и куда-то звонит.

— Петр Савельевич, добрый день. Можете прислать ко мне лучшего терапевта? Да, прямо сейчас. Нет, не ко мне домой, по другому адресу, — диктует улицу, номер дома, подъезд, этаж и квартиру. — Петр Савельевич, это очень срочно. Возможно, потребуется госпитализация. Спасибо, жду.

Отбивает звонок и поворачивает голову ко мне.

— Сейчас приедет нормальный врач из моей клиники.

Ах да, у Быстрицкого же и своя медицинская клиника есть. «Быстромед» называется. Лечиться там могут себе позволить только очень обеспеченные слои населения Печорска: местные чиновники, высокопоставленные инженеры завода Льва и его бизнес-партнеры. Для остальных простых смертных — больница, в которой я имела честь побывать.

Лев опускает ладонь мне на лоб и нежно проводит. Сердце тут же подскакивает к горлу.

— Горячий.

Он не убирает руку и продолжает гладить меня. Теперь уже водит по волосам. Я хочу попросить его убрать ладонь, но сил на это нет, поэтому просто опускаю веки. Меня знобит, я плотнее кутаюсь в плед.

— Вот по тебе сразу видно, что ты не ныряешь в прорубь на Крещение, — говорит Лев с легким смешком.

Я приоткрываю один глаз и с подозрением смотрю на него. Кстати, интересно, почему в ледяной реке мы были вдвоём, а заболела только я. Неужели у Быстрицкого реально есть опыт ныряния в прорубь? Похоже на то.

— Тебе сделать чай? — спрашивает настолько заботливо, что эти слова согревают изнутри. Ладонь Льва продолжает гулять по моим волосам, успокаивающе поглаживая.

Не хочу сопротивляться и просто киваю.

Глава 34.

Ирина

Врач из клиники Быстрицкого мне нравится. Сложно признаваться в этом себе самой, но терапевт действительно компетентен. Внимательно меня осматривает, слушает легкие и говорит, что с ними все в порядке. Но Лев все равно настаивает на том, чтобы меня отвезли в клинику и сделали рентген.

Я соглашаюсь. На самом деле мне очень хочется уснуть, но я не могу не признать, что Быстрицкий прав, и мне надо хорошо провериться. Потому что если окажется воспаление, то я слягу очень надолго, и с победой на выборах точно придется попрощаться.

Клиника оказывается на очень достойном уровне. Все по последнему слову техники. Насколько мне известно, это один из немногих бизнесов Льва, который он держит не один, а с группой партнеров. Как распределены доли, не знаю. Но судя по тому, что при виде Быстрицкого медсестры чуть ли не кланяются, Лев имеет здесь большой вес.