Мне нравится твоя амнезия (СИ)

Куноичи побежала ставить чайник, а Какаши переодеться после грязной шахты в ванную. Блондинка села на стул и смотрела на свою ученицу. Девушка уже как хозяйка дома ловко открывала шкафчики и достала всё необходимое. Загадочная улыбка появилась на лице Сенджу.

— Отец на работе? — спросила пышногрудая, стуча красными ногтями по столу.

— Угу.

Но на удивление обеих входные двери открылись.

— Доча, дома? — спросил мужчина в коридоре.

Сакура, не ожидавшая отца в такое время, растерялась. Она выглянула в коридор.

— Д-да.

— Ой, хорошо, а то у меня тут маленькая авария. Перевяжешь руку? — улыбаясь, попросил мужчина.

Сакура нахмурила брови и опустила глаза к руке отца, с которой лилась кровь рекой. Харуно вмиг растерялась.

— О, Ками. — в полуобморочном состоянии сказала дочь.

И пятая, увидев растерянный анфас ученицы, встала и вышла в коридор.

— Поднимите руку, а то полы запачкаете, идите в ванную и смойте кровь.

Какаши открыл дверь ванной и вышел, осматривая повреждённую руку Кизаши. Мужчина прошел и открыл кран смывая кровь.

— Вы же боитесь вроде как… — изогнув бровь, опешил Какаши.

— Боюсь, но со мной Сакура. Я буду лишь руководить парадом. Принесите бинты! — скомандовала женщина и Харуно пулей полетела за аптечкой.

Тцунаде зашла в ванную и обошла мужчину. Кизаши снял рубашку и бросил в корзину с грязным бельём. Она увидела глубокий порез на бицепсе, который пытались перевязать какой-то тряпкой.

— И как вы умудрились? — поинтересовалась она.

— Да, я это… Рубили брусья и лезвие с пилы отлетело и прямо в руку… ужас, мужики довезли. Я вообще пешком хотел пойти, — улыбался он. И Тцунаде не понимала, как с такой раной можно шутить и улыбаться. Отец Сакуры всегда был законченным оптимистом, даже в такой не позитивной ситуации.

— Ясно. Поднимите руку.

Она подошла и направила бледно-зелёную чакру на порез. Девушка с учителем влетели в дверной проём и когда увидели, что бинты уже не нужны, переглянулись и прикрыли дверь, уходя на кухню.

Женщина подняла глаза и посмотрела в его голубые очи, которые улыбались.

— Зато у меня сегодня теперь выходной! — обрадовался он.

— Вы законченный оптимист, — смахнув головой, сказала женщина и опустила взгляд на порез, который быстро затягивался.

— А смысл грустить? Сакура мне объяснила и наглядно показала, что прошлое надо отпускать, иначе оно заберет тебя с головой.

Густые черные ресницы дернулись и карие глаза слегка потемнели.

— Хотите сказать это так просто? Просто отпустить ситуацию?

— А вы хотите сказать, что я никогда и никого не терял? Терял! И слёзы не вернут их. А мои приступы алкоголизма полтора года назад, чуть не погубили мою дочь, — признался он.

Женщина подняла на него глаза, не понимая, о чем он.

— Сакура вам не рассказывала, — его голос стал настолько тихим, что слышать могла только Тцунаде. Она отрицательно помотала головой, попутно вспоминая, что было полтора года назад.

— Я тогда так напился, а, когда Сакура пришла уставшая с работы, у нас в доме была толпа пьяных мужиков. Она стала выгонять их с квартиры. Я был дерзким и пытался её остановить, грубил ей, что молоко на губах не обсохло. И тогда она крикнула: что бы сказала мать?! Я не выдержал и ответил, что её тут нет! И ударил дочь по лицу, мы уже были на лестничной клетке, и она упала со ступенек на третий этаж. — в горле встал ком, мужчина облизнул пересохшие губы и продолжил рассказ, от которого волосы вставали дыбом — Я рад, что моя дочь куноичи и смогла сгруппироваться, иначе последствия были бы серьёзные. Я извинялся много раз после этого поступка перед ней, но Сакура привыкла носить всё в себе, вы это прекрасно знаете. После того случая она не злилась, а отвела меня к психиатру, и я перестал пить. Она рукой разрушает стены, и молча приняла мой удар ничего не ответив. Я был настолько пьян, что не понял, что произошло. И после той пьянки больше не доверяла мне квартиру. Её доверие как дерево, растёт долго, а горит быстро и восстановить нельзя. И сейчас мне легче, когда она не помнит моих поступков, сейчас её глаза смотрят чистой любовью, а раньше в них читалось жалость ко мне.

Женщина хлопала глазами, не веря своим ушам. Ученица никогда не рассказывала такого и это очень расстроило Тцунаде как сенсея. Оказывается, её маленькая Сакура не так проста, как кажется, и держит всё в себе. А это очень не похоже на экстравертную Харуно. Если с её нынешним состоянием такая же песня и девушка многие вещи недоговаривает, то о её выздоровлении можно позабыть.

— Надо поговорить с Сакурой, — больше себе, чем Кизаши, сообщила женщина и вышла из ванны.

Ученица тем временем была с учителем в кухне и разливала чай. Увидев вошедшую блондинку, девушка нахмурилась и ждала вердикта.

— Всё хорошо, даже бинтов не надо. Сакура, можно с тобой поговорить? — женщина села на стул и пристально всмотрелась в растерянную Харуно. На кухню вошел отец и сел возле Тцунаде. Какаши с Сакурой переглянулись и тоже сели.

— Думаю, тут все свои, поэтому можно прямо тут начать разговор, — размешивая в чае сахар, сказала женщина.