Мне нужно, чтобы ты ненавидела меня (ЛП)

— Не совсем, но это было… хорошо, — признается она и начинает рисовать на новой странице, как будто ничего не случилось.

Меня никогда раньше не целовала девушка, и это не было плохо, просто странно. Но это мгновенно забывается, и я поглощена наблюдением за тем, как рисует Мия.

— Какой была твоя жизнь до того, как ты переехала жить к Броуди?

— Строгой. Мои родители мормоны, — говорит она мне, как будто это все объясняет. Я замечаю, что она не причисляет себя к таковым. — Наверное, я говорю так, будто ненавижу своих родителей. Я не ненавижу. Я просто не верю в их образ жизни и в то, что они пытаются навязать его мне с того дня, как я вышла из утробы матери.

— Я бы никогда не подумала, что тебя воспитали как мормона.

— Хорошо, — говорит она с горечью, пронизанной ее обычным нежным голосом.

— Итак, о чем ты мечтаешь, когда закончишь университет? Каков был бы твой идеальный результат? — спрашиваю я.

У всех нас есть видение самих себя в конце этого. На какое-то время мое видение стало размытым. Но чем больше проходит времени, тем яснее это становится. Как будто я наконец-то получила очки после того, как так долго была слепа, и все еще приспосабливаюсь к их форме. Но Нью-Йорк постепенно проникает в меня.

— Я собираюсь путешествовать в течение нескольких лет. Я начну с Франции, точнее с Парижа, так как это город любви. Может быть, мне повезет, и я найду компаньона, который готов следовать за мной до любой цели, — смеется она, — затем я отправлюсь в Португалию, Испанию, Италию, Хорватию, определенно в Грецию и на все ее острова, вот что меня больше всего волнует. Древняя история, красивые закаты и еда. Я уже влюблена, — мечтает Миа, закрывая глаза.

Я смотрю, как она теряется в своих видениях, за миллион миль отсюда. В спокойствии ее лица, в глубине души, за крошечными веснушками, которые блестками рассыпаются вокруг носа, есть надежда. И в ее присутствии атмосфера охватывает меня и тянет к моим собственным амбициям, делая их более четкими и определенными.

Я представляю себе старую квартиру-студию с видом на улицы Нью-Йорка, которые бурлят жизнью. Предвкушение течет по моей крови и наполняет мои вены.

Эйс на кухне, когда я прихожу домой около одиннадцати, и его глаза устремляются на меня, когда я переступаю порог. Я не знаю, как вести себя рядом с ним. Он не мой парень, так что я тоже не должна вести себя так, как он. Но это был не просто секс — для этого все было слишком интимно. Или я слишком много анализирую?

Он опускает свой темный взгляд на книгу в своей руке, ничего не говоря. Я иду к лестнице. Я не должна нервничать рядом с ним после всего, что случилось.

— Поспи со мной сегодня ночью, — Эйс закрывает книгу и смотрит на меня, — просто поспим, больше ничего, — добавляет он, когда я ничего не говорю. Мы оба знаем, что единственный способ заснуть — это быть рядом друг с другом, но мы оба не хотим этого признавать. Разве не ужасно нуждаться в человеке в такой элементарной потребности?

— Хорошо, я просто приму душ, — ловлю себя на том, что говорю.

— Ты можешь принять душ в моей комнате, — говорит он, но быстро добавляет, — если хочешь. Он больше, и ты можешь пользоваться им… вместо того, чтобы делить его наверху с Лив и Заком.

Я киваю. — Хорошо, я просто возьму кое какую одежду.

— Хорошо, — улыбка появляется на его губах, и все мгновенно возвращается на круги своя, когда есть только он и я.

— Опять сломался душ? — спрашивает меня Лив, когда я спускаюсь по лестнице с полотенцем и одеждой под мышкой. Она знает, что это не так, так как ее волосы мокрые от душа, который был у нее десять минут назад. Лив вертится в форме команды поддержки, которую она разработала, пока Зак делает ей вафли.

— Э-э, не совсем, — говорю я, не встречаясь с ней взглядом, потому что знаю, что она смотрит на меня так, словно говорит, что мы все еще не говорили о том, что происходит между мной и Эйсом. Я не рассказала ей так много, как рассказала Мии, потому что, либо она всегда с Заком, либо Эйс находится на расстоянии слышимости.

— Ох, понятно, — говорит она, ухмыляясь, и Зак смотрит на меня.

Он наименее разговорчивый из всех, самый замкнутый, и я его совсем не знаю, хотя и живу с ним.

— А ты что думаешь? — спрашивает Лив, стоя передо мной, уперев руки в бедра. Она сменила цельную форму команды поддержки на двойку с юбкой и укороченным топом с длинными рукавами, который находится чуть выше ее пупка.

— Намного лучше, чем предыдущие, — признаю я.

— Намного лучше? Девочка, это другой уровень, — она крутится еще раз, восхищаясь своим мастерством.

Я подхожу к комнате Эйса, и его глаза находят меня, когда я открываю дверь. Он печатает на своем ноутбуке, я предполагаю, что это задание.

Я до сих пор понятия не имею, как Эйсу удалось заполучить спальню вдвое больше, чем у Лив и Зака, и с личной ванной комнатой. Но он может быть очень убедительным или требовательным, в зависимости от того, кого он хочет убедить. Это значат для него одно и то же.