Мне так хорошо здесь без тебя

– Прекрасный выбор. А для вас, месье?

– Мне то же самое.

– Стейк с кровью?

Я взглянул на Анну.

– Оба с кровью.

– Превосходно! А вы в курсе нашей новой программы «Говяжьи спецэффекты»?

– Простите, что? – переспросила Анна.

Антуан распахнул перед ней меню.

– Вот, ознакомьтесь! Наши новые супервыгодные условия на любой вкус. Вы к нам не из кино пришли?

– Э… нет, – ответил я.

Антуан перевернул страницу.

– Тогда вам может понравиться спецэффект «Гурман». Неограниченный выбор соусов к стейку.

– По-моему, у вас и так всегда было можно выбирать любые соусы, – заметила Анна.

Антуан захлопнул меню.

– Вина желаете?

– Да, пожалуйста, – быстро сказала Анна. – «Кот-дю-Рон».

– Прекрасно! Тартар принесу сию же минуту!

И, подхватив меню, он удалился.

– Старательный малый, – произнес я.

– Надо же, если прийти сюда сразу после сеанса в кинотеатре, дают скидку в пять евро. – Анна приподняла бровь. – Неплохо.

Воцарилось молчание. Мы пили воду и высматривали, не идет ли официант с нашим вином. Когда же наконец Антуан принес бутылку и плеснул по чуть-чуть в бокалы, мы дождались, пока он скроется из виду, и тут же долили себе от души. Подняли бокалы, однако чокаться не стали.

Сервис в «Гиппопотаме» был слишком хорош. Времени на разговор оставалось немного.

– Разреши вопрос? – Я водил пальцем по карте Франции на бумажной скатерти. – Когда я уехал, твои родители все это как-то прокомментировали?

Анна неловко поерзала на стуле.

– Папа, разумеется, никак комментировать не стал. Ну, то есть наутро похлопал меня по плечу и сказал: «Ничего, ничего, вы все уладите». Типа соберись, тряпка. – Она положила на колени салфетку. – А мама… с мамой мы поговорили.

Я смотрел на нее выжидающе.

– Мы поговорили. Все. Больше тебе ничего не нужно знать.

– А Камилла? – Я сжал кулак.

– А вот это надо обсудить.

Анна отстранилась от стола, чтобы Антуан поставил на него тарелки с тартаром – тонкие ломтики помидоров с мелко нарезанным тунцом, петрушкой и неаппетитной блямбой чего-то напоминающего готовую сальсу из банки. Анна отодвинула от себя тарелку и взялась за бокал.

– Я не знаю, как ей объяснять, Ричард, но как-то надо. Мне родители ничего не говорили, но я слышала, как по вечерам они ругаются, и мне от этого было очень плохо.

– Мы не ругаемся.

Лицо у Анны окаменело:

– В смысле не орем друг на друга? Молчание хуже.

– Я сообщил отцу, – выдал я, не зная, что еще сказать.

Анна вскинула голову:

– Серьезно?

– Ну, без подробностей…

– И что он?

Я потыкал вилкой кучку сальсы.

– Что я редкий идиот. Он тебя очень любит.

В кино на этом месте мне следовало бы добавить, что я тоже. Но мы были не в фильме, а в сетевом стейк-хаусе, поэтому вместо романтического признания Анна получила Антуана.

– Все ли у вас хорошо? – прощебетал он, возникая над нами.

– Можно забрать. – Анна кивнула на свою тарелку.

– Вам не понравилось?

– Нет аппетита.

– Вино прекрасно! – провозгласил я, постучав по бокалу.

Мне стало жаль ни в чем не повинного парня.

Когда он ушел, Анна поникла:

– Я не вижу выхода. Вообще никакого. Я об этом думаю, и думаю, и думаю. А если вдруг перестаю думать, сразу же задумываюсь, почему перестала. Я схожу с ума. Меня тошнит. Я не могу есть. Единственное, что у меня осталось, – работа, но и тут я не могу сосредоточиться.

– А нельзя просто… ну, не знаю… – Я не закончил фразу, осознав, что прозвучит она крайне паскудно.

– Что, забыть? Сделать вид, что ничего не было?

Я молчал, ковыряясь в тарелке. Анна наклонилась ко мне и с жаром прошептала:

– Ответь-ка на один вопрос. И будь добр при этом смотреть мне в глаза. Думаешь, мне моногамия дается легко? Нет уж, Ричард, это штука невеселая и едва ли естественная. Думаешь, у меня не возникало ощущения, что я ложусь спать рядом с братом? Думаешь, я не понимаю, что тебя на это толкнуло? Еще как понимаю! Проблема не в том… – Она яростно скомкала салфетку. – Проблема в том, что ты мне врал. И что ты любил ее! Ты не просто сходил налево, ты ее…

– Нет.

– Не вешай мне лапшу на уши! – Анна ударила ладонью по столу и прошипела, понижая голос: – Я читала письма. Ты хотел от нас уйти! Знаешь, если бы не Камилла и если бы не весь этот сумасшедший дом с работой, я бы тут с тобой не сидела. Ты бы у меня мигом вылетел вон. У меня нет никаких оснований прощать тебя. Никаких! Ты не дал мне ни одного повода и сейчас не даешь. Ты должен был сказать мне, когда это началось. Я не знаю, где и когда ты ее встретил, но наверняка события развивались постепенно, и у тебя была масса возможностей подойти ко мне и сказать: «Анна, я встретил женщину, меня к ней влечет. Я в сомнениях. Меня заела рутина. Мне нужно время, чтобы подумать».

– Ты что, считаешь, так было бы лучше?!

– Я считаю, надо было со мной поговорить. Я не настолько ограниченна. Не знаю, как бы я это восприняла, но если бы ты поставил меня в известность на этапе интереса, а не свершившегося факта, у нас были бы какие-то шансы. Потому что я бы тебя поняла. Потому что ситуация мне знакома.

Она вытерла глаза многострадальной салфеткой. Антуан спешно подбежал к нам и подхватил отодвинутую мной тарелку. Поджав губы, Анна ждала, пока он уйдет.