Мне тебя заказали

— Ну что? Перетрухал без «быков» своего братана? Какая же тебе в базарный день цена? — усмехнулся Алексей. — Боишься со мной гребень на гребень? А я ведь лет на пятнадцать тебя старше, ты питался чёрной икрой и коньяком, на дорогих курортах своё бычье здоровьичко поправлял и в тренажёрных залах бицепсы накачивал, а я семь лет баланду хлебал и на лесоповале загибался… Ну, что же ты, крутой? Где твоя крутость?

Глотов молчал, переминаясь с ноги на ногу.

— Говори, паскуда, что я вам сделал? Тебе, братану твоему, твоему шефу поганому Лычкину? Вашему хозяину Гнедому? Отвечай, когда спрашивают!

— Ничего ты мне не сделал… Только и я тебе ничего не сделал… Я за их дела не ответчик. Меня посадили администратором в казино, я и сижу. А в разборках я не участвовал и никого не подставлял…

— Серьёзно? — округлил глаза Алексей. — Тогда будешь жить… Пошёл обратно в машину, но если ты свою пасть поганую ещё раз откроешь, я тебя убью. И пулю на тебя расходовать не стану. Вмажу один раз, и череп твой круглый пополам треснет. Понял?

— Понял, — еле слышно пробормотал Игорь и полез на заднее сиденье машины.

Алексей сел на водительское место. Сунул пистолет в карман и тронул машину с места.

Через час с небольшим они подъехали к даче Никифорова. Дача находилась в уединённом лесном месте. Вокруг не было никаких построек. Забора вокруг дачи тоже не было. Небольшой дом из бруса пах свежей древесиной.

— Вылезай, приехали, — сказал Глотову Алексей.

Заложника вывели из машины. Олег открыл дверь дачи и пропустил туда Глотова. За ним вошли остальные.

— Говори номер телефона своего братана и номер Михаила Лычкина тоже, — сказал Алексей. — Если, разумеется, хочешь жить. А не хочешь — можешь и не говорить…

Глотов жить хотел и номер телефона назвал.

— Где будем его держать? — спросил Алексей хозяина.

— Можно в сарай, вон там хороший сарай стоит. Крепкий, с замком, оттуда не выберется. Свяжем вдобавок…

Алексей осмотрел сарай снаружи и изнутри. Помещение понравилось ему.

— Сойдёт, — одобрил он.

Пленника с завязанными сзади крепким шпагатом руками втолкнули в сарай. Олег повесил замок.

— Это дело сделано, — сказал он. — Что дальше?

— Дальше-то? Будем звонить его братану. И предлагать ему меняться заложниками, как в фильмах про шпионов.

Они вошли в дом, Олег поставил чайник, а Алексей набрал номер Живоглота.

— Здорово, Живоглот, — сказал он. — Кондратьев беспокоит.

— Очень приятно, — произнёс довольным голосом Живоглот. Он давно уже ждал звонка, так как было договорено, что позвонят в офис, где работает Инна, и сообщат номер телефона, по которому с Кондратьевым договорятся об условиях. — Заждался уже… А номер твоего сотового она нам не сказала… Крутая, падла… Мои ребята её так отделали, живого места нет, а кобенится и кобенится… Скоро трахать её начнём… Тут много желающих объявилось…

Алексей побледнел как полотно, но закусил губу и взял себя в руки.

— Трахать интересную женщину — дело приятное, — тихо произнёс он. — Совсем другое дело — трахать здорового парня… Кстати, почему ты не спрашиваешь, откуда у меня номер твоего телефона?

На том конце провода воцарилось напряжённое молчание. До Живоглота только сейчас дошло, что Кондратьев не должен был звонить на его номер.

— Ты труп, — прошипел наконец озадаченный Живоглот.

— Я давно труп, — отмахнулся Алексей. — Я труп уже с тех пор, как семь лет назад вы подослали своего Мойдодыра ко мне. Я труп после того, как вы в колонию командировали Нырка. А уж с тех пор, как я отправил в ад Гнедого и трех его сотоварищей, я и вовсе потенциальный труп. Только вот хожу и хожу в качестве трупа и никак не могу поспать вечным сном… А, честно говоря, так устал от жизни… Вернее, не от самой жизни, а от того, во что вы её превратили, погань позорная… Ладно, хватит базарить… Я тебе сказал, что твоего братишку Игоря мы тут отоварим так, что никому мало не покажется… И сфотографируем, и пошлём, кому надо… И тебе, строящему из себя крутого, тогда уже не командовать никем. Петушиным братаном будешь, Живоглотище… Только, ради бога, не говори в очередной раз, что я труп. Надоело…

Живоглот не нашёл, что ответить. Молчал и сопел в трубку.

— Чего хочешь? — спросил он наконец.

— Культурного обмена. Смотрел фильм «Мёртвый сезон»? Вот так и поменяемся, ты мне Инну, я тебе твоего Игорька. Лады?

— Лады, — прохрипел Живоглот. — Где и когда?

— Меняться будем ночью, на тридцать втором километре Минского шоссе. Только учти, если что, я его мочу без предупреждения. А дальше делай, что хочешь… Но если согласен на честный обмен, запомни — чтобы Инна была жива и здорова… Пальцем чтобы её больше не трогали, понял?

— Взаимно.