Мне все льзя. О том, как найти свое призвание

Когда появилось достаточное количество вариантов (их всегда должно быть больше 3–4), наступает вторая фаза – «Реалиста-реализатора». Очевидцы рассказывают, что в Диснее они видели трех разных людей. Дисней-Реалист пытался вжиться в своих героев, в буквальном смысле стать Микки-Маусом, чтобы прочувствовать – а возможно ли такое?

РЕАЛИСТА ЗАБОТЯТ НЕ ИДЕИ, А НЕИЗБЕЖНЫЕ ТЕКУЩИЕ ПРОБЛЕМЫ: ИЗ ЧЕГО МОЖНО СДЕЛАТЬ ДЕКОРАЦИИ, ЧЕМ ЗАМЕНИТЬ, К ПРИМЕРУ, ДЕФИЦИТНЫЙ КАРТОН И ЧТО ИМЕЕТСЯ НА СКЛАДЕ СЕЙЧАС.

А также экономические задачи: сколько есть денег и сколько не хватает. И только после этого наступает очередь Критика. Причем у нас странные представления о критике в обществе. Критик – это не человек, который все время твердит, что все плохо. Критик – точно такой же человек команды, настроенный так же позитивно, как все остальные. Еще один гений творческой мысли – Генрих Альтшуллер, автор теории решения изобретательских задач, говорил, что задача Критика – найти слабое место и сформулировать задачу для Мечтателя. Условно говоря, не «да ну, кто ж тебе денег на это даст!», а «давайте подумаем, как нам найти деньги под этот проект».

И эта стратегия действительно работает. У нас на семинаре был гениальный архитектор, который сказал потом – надо же, я раньше пил месяцами, чтобы найти решение, а оказывается, можно это делать быстрее и приятнее, и гораздо полезнее для печени. Самое главное – разрешить себе начать мечтать. Потому что человек и в обыденной жизни все время ходит по этому кругу: мечтатель-реалист-критик, мечтатель-реалист-критик. Один человек мечтал о доме на берегу моря со стеклянной стеной, а у него была однокомнатная квартира в Москве. В качестве реалиста он задал себе вопрос: а что для него особенно важно в этой идее? Оказалось, чтобы было много света, простора, и красивый пейзаж. И тогда он переклеил обои и сделал очень светлые стены. А так как он жил на высоком этаже, у него и так из окна было видно много неба и облаков. После того как он поставил себе ионизатор и получил эффект свежего воздуха, он сказал: я понимаю, что я не на море, но настроение, как будто я там, и мне хорошо. А можно было поступить по-другому: подумать, где взять денег, чтобы переехать к морю и полностью сменить образ жизни. То есть пути раздваиваются, расчетверяются. И внутренний Критик вовремя сказал: зачем менять жизнь так радикально, если я люблю эту снежную Москву и свою работу, где я не последний человек?

Между «работой» и «неработой» в творческом смысле нет никакой разницы. Здесь есть парадокс любой гетерогенной системы, в которой много составляющих. Как только мы начинаем зажимать один полюс – например, мечту, и концентрируемся на другом – например, на профессиональных обязанностях, неожиданно они могут начать получаться хуже всего. Меня много раз поражало, когда на семинарах по рекламе с творческими заданиями гораздо лучше профессиональных креативщиков срабатывали «неспециалисты» – менеджеры по персоналу, маркетологи. Если человек себе все позволяет и раскрепощается, то он не может быть талантливым в чем-то одном. А если он умеет помещать свои способности в дисциплинированное русло технологии, то его «креатив» не исчерпывается какой-то одной областью. Например, один талантливый предприниматель после 10 лет жизни в русском бизнесе, из которого слабонервных давно попросили удалиться, вдруг неожиданно для всех своих знакомых написал книгу. Не боевик об акулах рынка, не пособие, как выжить среди себе подобных и устоять перед налоговой. Это был ни много ни мало теоретический труд по макроэкономике, в котором он доказывает, что Карл Маркс коренным образом ошибался.

Итак, свою прекрасную идею открыть ателье вы прогоняете через модель Уолта Диснея. Таким образом отделяете зерна от плевел и, во-первых, понимаете, с чего начать. Во-вторых, определяете самое важное. Может оказаться, что самое важное – не шикарные изделия, а создать спрос и шить массовые коллекции. Или – чтобы вам нравилось то, что делаете, и чтобы вы заряжали этой волшебной энергией свои вещи.

У меня есть два противоположных примера. После закрытия одной известной ресторанной компании без работы остались высококлассные профессионалы. Два управляющих ресторанами этой компании решили открыть свои заведения. Костя стал действовать «по учебникам»: посчитал бизнес-модель, нашел дорогое помещение, пригласил партнеров. Когда через два года я его встретила, он был ужасно замотанным, уставшим, точно таким же, каким был, когда работал в найме. Только, говорит, стало труднее и хуже, чем в найме, потому что теперь у него колоссальные выплаты по кредиту и партнеры, которые контролируют каждый его шаг.