Мне всегда будет 44

Ошеломленная Флора впустила подругу в дом и пошла на кухню – ставить чайник. Известно, что задушевные разговоры у татарок ведутся за чаем. Они выпили уже по третьей чашке, когда Флора начала что-то понимать в происходящем. Самат опять вернулся поздно, Альфия вспылила. Слово за слово – вышла ссора. Альфия хлопнула дверью и ушла.

– Помиритесь, с кем не бывает, – говорит она подруге, но чувствует, что та не настроена возвращаться.

– У него другая, – упрямо говорит она, выпячивая подбородок. Ее карие глаза искрятся обидой и гневом. – Он сказал, что я сама виновата – я слишком много времени уделяла работе. А ты же знаешь, какая она у меня: нужно ходить по театрам, по концертам, а потом возвращаться и писать материал…

– Но ведь он и сам задерживается на работе, – изумленно говорит Флора – Ты же не заводишь из-за этого любовника! Все свободное время ты посвящаешь заботам о нем!

Она всегда восхищалась тем, что подруга при ее напряженном графике успевала вести дом, готовить, стирать, гладить. Каждое утро Самат надевал чистую рубашку, завтракал за накрытым столом, а вечером его неизменно ждал ужин. Для этого Альфии приходилось недосыпать, а в любое окошко в своем графике забегать домой, чтобы что-нибудь приготовить. Она была не такой любительницей готовить, как Флора, и для нее это было не удовольствие, а обязанность, но справлялась она с ней вполне успешно. «А он уверен, что у меня шашни с редактором, и совесть у него теперь чиста – он сам так сказал». К пятой чашке чая Флора осознала, что проблема гораздо серьезнее, чем простая супружеская размолвка.

– Поживешь у нас, а потом посмотрим. Может, он еще одумается.

– Я уже не одумаюсь, – со злостью говорит Адьфия. – Не могу я к нему вернуться после всего этого. Не могу я стирать носки человеку, который меня предал и унизил!

– Но ты же осталась ни с чем – у тебя теперь нет ни мужа, ни дома! – Флора не может с этим согласиться. Из-за ненормированного рабочего дня журналиста Самат с Альфией не спешили заводить детей – оказалось, к лучшему.

– Пусть теперь его пассия ему стирает и готовит! И родит ему сына, – горько говорит Альфия, отставляя недопитую чашку чая.

«А ведь все может так и обернуться. И тогда Альфии станет еще горше», – думает Флора, с сочувствием глядя на подругу. Столько лет они дружили семьями, сроднившись в одну большую семью. И как теперь все будет? Альфред не перестанет дружить с Саматом, Флора тоже не отвернется от Альфии. Как этот раскол повлияет на их отношения? Неужели, ей придется принимать в своем доме соперницу подруги. Или до этого все же не дойдет? Флора на автомате тянется к муке – как всегда, когда у нее сложности, ей хочется что-нибудь приготовить – создать что-то хорошее из негатива. Она усаживает подругу чистить и нарезать антоновку и начинает готовить шарлотку. Стакан сахара, стакан муки, двести грамм сметаны, два яйца – все перемешать, и тесто готово. Залить этой смесью нарезанные дольками яблоки, поставить на полчаса в духовку – и десерт к чаю готов.

Альфред пришел домой вовремя, и услышав в доме снова аромат духовки, радостно потянулся к жене. «Оттаяла», – подумал он с облегчением. Узнав же новости, он надолго ушел в себя.

– Пусть пока живет, потом посмотрим, – буркает он жене, видимо, тоже надеясь на скорое разрешение конфликта. «А если бы Флора ушла от него, – в ужасе думает он. – Но нет, она не такая импульсивная. И у нас дети». Но все же решает быть поосторожнее. Флору он терять не намерен. А с Саматом он поговорит завтра.