Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

— Не скажи, я думаю, там тут же объявились бы старшие братья американцы. У них нюх на золото и камешки. А там ведь просто копи Соломоновы… — покачал головой Градов.

Тем временем Варвара Степановна вынесла горячую картошку и соленые огурчики. Она тоже подобно мужу округлилась, но, как и в молодости, прямо-таки излучала доброту и спокойствие. Разложив картошку по тарелкам, она хотела уйти, но Соловьев, приобняв ее, попросил:

— Ты присядь, Варя, посиди с нами.

— Хорошо, только пойду пирог выключу — и к вам, — зардевшись согласилась Варвара Степановна.

— Так у нас еще и пирог будет? — улыбнулся Градов.

— А как же, с яблоками… — похвасталась Варвара Степановна и пошла в дом.

— Да, и ради чего мы тогда жизнью рисковали? Ведь все равно, почитай, все африканские богатства американцам достались, — возвращаясь к теме разговора, сказал Соловьев.

— А теперь еще сомалийцы корабли наши грабят. И опять же весь доход, я уверен, за океан, дядюшке Сэму сплавляют.

— Ну, теперь, при новом президенте Африка вообще может стать новым штатом США… — сыронизировал Соловьев.

— Да… ну, что теперь нас там никто не ждет, кроме пиратов, это точно… — поддержал его Градов.

— Ты, кстати, знаешь, что предводители сомалийских пиратов в СССР учились? — спросил Соловьев, задумчиво покручивая в руках бокал с коньяком.

— Слышал, но это же еще доказать нужно… — пожал плечами Градов.

— Да какие там доказательства… — досадливо поморщился Соловьев. — Украинские моряки, те, что с гражданскими грузами плавали в Аденском заливе и были в плену у сомалийских пиратов, в этом уверены. Этим «черным морским дьяволам» где-то около сорока-пятидесяти лет, они говорят по-русски, отлично знакомы не только с морским делом, но и с правилами ведения морского боя. Разведка у них поставлена так, что нам и не снилось. Главный упор они делают именно на разведку. Заранее точно знают, какое судно, с каким грузом будет идти у их берегов, чем можно будет там поживиться… А тактика у них вообще на грани фантастики…

— И где же у нас в советское время учили таким премудростям? — спросил Градов, потягивая коньяк.

— В Каспийском высшем военно-морском училище. Было время, когда там в год выпускали по восемьдесят сомалийцев — связистов, артиллеристов, штурманов…

— Ты хочешь сказать, что в Каспийском училище учили пиратствовать?

— Нет, конечно. Но нынешние пираты — отличные профессионалы. И применяют полученные когда-то знания по нужному им назначению.

— Я слышал, что весь штурм нужного им корабля с грузом иногда занимает всего минут пятнадцать… — вспомнил Градов.

— Представь себе…

— И как это им удается?

— Они используют три-четыре корабля-«матки», которые несут на борту моторные лодки.

— И что, эти корабли, как ты выражаешься — «матки», так трудно обнаружить?

— Практически невозможно. Ведь сомалийские пираты в отличие от своих предшественников-европейцев не вывешивают черный пиратский флаг с костями и черепом, они могут идти под флагом любого государства… А непосредственно захват судна происходит ночью. Лодки у сомалийцев пластмассовые или деревянные, поэтому их радиолокаторы «не видят», ведь сигнал отражается только от металла. Быстроходные катера идут на абордаж судна. Пираты забрасывают на борт кошки и взбираются на корабль. Потом запирают команду в одной каюте, а сами занимаются грузом…

— И что они никогда не получали достойного отпора?

— Ну, во-первых, большие суда они не захватывают и отлично знают, что на гражданских судах оружия нет. Все, что может сделать команда, — это попытаться маневрировать, послать сигнал SOS или, в крайнем случае, попытаться сбить захватчиков напором воды из пожарных рукавов…

— Да, похоже, скоро сомалийские пираты станут для моряков проблемой номер один.

— Да уже стали, — покачал головой Соловьев. — Вон Мальцев в прошлом году летом приезжал ко мне, он сам с моряками разговаривал, теми, что в плену побывали. Говорят, на сегодня это самая страшная напасть у берегов Африки, и уже даже не только у берегов Африки.

— Вот и пирог поспел, — добродушно улыбнулась Варвара Степановна, ставя на стол еще дымящийся яблочный пирог.

— Мы твой пирог попробуем только при условии, что ты с нами посидишь, коньячку выпьешь, колбасок моих съешь, — заявил Соловьев, подавая супруге тарелку, вилку, накладывая картошку и колбаски.

Градов тем временем налил ей коньяку.

— За вас, ребята, — сказала Варвара Степановна, пригубила коньяк и добавила: — Я теперь за ваших учеников-курсантов, как когда-то за вас, переживаю. Теперь столько горячих точек…

— Горячие точки всегда были, — покачал головой Соловьев. — Только вот назывались они не точками, а спецзаданиями…

— Да, Градов, жалко, что вы в прошлом году, когда Мальцев к нам приезжал, не смогли к нам присоединиться. У нас тут просто вечер воспоминаний был. Мальцев перед своими Лизами, у него же и жена и дочь Лиза, так он перед своими Лизами как павлин хвост распустил… Столько всего я про своего Толика и про вас с Мальцевым узнала… Ну, просто не мужчины, а супермены какие-то.