Мнимое равновесие

Унижен

Друг милый мой! Я молился… ты слышал?

Но искупил лишь былые грехи;
Ангелы, спустившие мне петлю с крыши,
Крыльями заметали следы.

Строгим гласам я давно был излишен.
Взорам коварным — смешон.
В Мае холодном… По сей день унижен!
А виноват в этом — он.

Я б разорвался, не был таким скучным:
За ним пойдут тысячи…
И я за спиною — псом несчастным.
На привязи.

Прощание

Мои миры объединятся и сплотятся в истину

Чистую. Какой была душа когда-то мысленно, искренне;
Сил больше нет реветь навзрыд — это бессмысленно,
В её объятиях — судьбы легкомысленной — последний встречу рассвет.

Не люди! Глядим на белый свет сквозь дымное стекло;
Обещаю! С собою лишнего не прихвачу в мир иной ничего,
Милый путник! Здесь от земли до неба не так далеко;
От облаков до белёсой травы — так легко…

Спой, точно на видную публику, плачь
Будто снова загублена — сломлена, втоптана в законов лист чья-то жизнь;
Играй, как услышать бы все смогли, молись,
Словно слышат лишь я и 'высь',
И тогда, уж клянусь, все грехи твои — искуплены.

Я с тобой…

Мир с тобой, как с цветком сорванным:

Нежнее, чем мать с младенцем тихим, беспомощным,
Пока доживаешь свои дни последние,
И ветер отныне ничуть не забава — молитва предсмертная…

Тоскою холодной и каменным шёпотом:
Здесь даже листва не гниёт…
А труп, как живой, пролежит до весны,
Присыпанный снегом неловко, от глаз, провожающих тихо, в смятении.

Весна же принять тебя меньше всех ждёт,
Но снег талый тело омоет, избавит от крови застывшей зимой,
И воздух наполнится смрадом…
Последним душком в честь себя, вопиющим о смерти
Несправедливой, долгой и скверной.

Я с тобой, как с цветком сорванным…
Вручённым торжественно младшей сестрой;
С оправданием тихим, беспомощным
На траву рядом с живым положу…