Много на себя берёшь, Поттер! (СИ)

Почему-то Драко знал, что теперь долго её не увидит. Покидая столовую, чувствовал её взгляд и нисколько не злился. Он понял, почему она так поступила. Любая девчонка постаралась бы скрыть этот ужас.

Он освободил рюкзак от сладких припасов, забив ими до отказа все ящики комода. Там, в супермаркете, ему хотелось попробовать всё это. Того и другого, хоть по чуть-чуть. А сейчас… ему ничего не хотелось. Драко испытывал невероятное желание: сказать ей, что сожалеет. Сожалеет, что сделал ей больно. Он сам всегда боялся боли, но никогда прежде не думал, что сам может причинять боль. Это было легко: раздавить жука, оторвать ящерице хвост, насадить кузнечика на иглу. Драко просто не думал, пока гиппогриф не ударил его своими лапами. Он понял тогда, что не знал боли, стал бояться не только испытывать её, но и причинять другим. Может, ещё и поэтому он не хотел принимать метку Пожирателя смерти.

Рассуждения закончились. Непреодолимая тяга сделать что-то… внезапное, напрочь отключила часть сознания, отвечающую за эгоизм. Драко был уверен, что пожалеет о своём решении, но не стал обращать внимания на уколы самолюбия. Трепет потрясающий душу был слишком сладок, чтобы остановиться.

Он тихо крался по коридорам, спускался вниз, на второй этаж. Он слышал спор трёх голосов вдалеке, возможно, в гостиной. Драко остановился у двери в её комнату, сердце рвалось из груди, грозясь сбежать. Он прерывисто выдохнул, прислушался.

— Гоменум ревелио, — шепнул он. Стена отразила силуэт девушки лежащей на кровати. Драко снова выдохнул и тихо нажал ручку. Поразительно, но дверь сразу открылась. Он заглянул в щель. Ханна спит. Лучше и придумать нельзя.

Драко тихо вошёл в её комнату. Ему нужна всего пара секунд. Он быстро положил небольшую коробку на тумбочку, рядом с её очками. Тихий вздох. Парень замер. Ханна повернулась в его сторону, стискивая простыню между ног и прижимая её к почти обнажённой груди. Такое спокойное лицо, тёмные растрёпанные волосы, несколько прядей на лбу. Но они не скрыли её шрам. Драко смотрел на неё, хотя бы сейчас без очков. Чуть приоткрытые губы, изящное плечо, рука, изгиб талии, бедро. Его сердце пропускало удары. Она красивая… Но эти синяки. Драко присел на корточки. Если она сейчас проснётся, будет катастрофа. А ему плевать. Он хочет коснуться губами этих синих пятен на её руке. Смягчить боль, хоть немного.

«Уходи, Драко! Быстрее!» — шумело в голове.

Он резко поднялся и вышел из комнаты. Бежал по лестнице вверх, ругая и коря себя за эту слабость. Он уже жалел. Думал вернуться, забрать коробку. Остановился, сделал шаг назад. Голоса гриффиндорцев стали ближе, и Драко трансгрессировал в свою комнату. И потом его три дня никто не видел.

***

Ханна проснулась на закате. Она лежала, глядя в потолок. Выходить не хотелось, но чувство голода потихоньку начинало подгонять. Девушка повернулась, привычным движением нащупала очки и замерла. Это ещё что? Быстро надев очки, Ханна села и смотрела на скучную бесцветную коробку сложенную из пергамента. Неужели друзья решили сделать сюрприз? До дня рождения ещё полторы недели. Странно.

Девушка потянула к себе коробку, поставила на обнажённые колени, осторожно распечатала. Жар ударил в грудь, разливаясь по всему телу. Шоколадные батончики, упаковка печенья, конфеты, пакетик мармелада. Маленький клочок пергамента сложенный пополам. Руки дрожали, сердце скакало, как безумное. Ханна не решалась прочесть. Она глубоко вздохнула, взяла в руки листок.

Твоя доля, Поттер. И даже не думай себе там что-то сочинять. Деньги потом отдам.

Д. Малфой.

Ханна взяла конфету и, поставив коробку рядом, упала на кровать. В голове пульсировало, дышать невозможно.

«Он был здесь. Был в моей комнате. А я в таком виде!!!»

Девушка закрыла глаза. Волнение горячило щёки. Шоколад таял на языке.

«Я не буду ничего сочинять. Это просто моя доля».

Ей вдруг стало так весело, что хотелось визжать и кататься по кровати. Какой был удивительный день! Теперь у неё есть припасы. Можно пару дней не выходить, ничего ни с кем не обсуждать, не оправдываться. Всё что ей нужно, сохранить это счастье. Сейчас.

«Не откусывай больше, чем сможешь прожевать!»* — английская пословица.

========== Глава 11. Неожиданности ==========

После гибели Сириуса Ханна ушла в себя. Она не хотела разговаривать, не хотела никого обременять своим горем. И в этот раз девушка решила не делиться тем, что с ней происходит. Была уверена, что её не поймут. Особенно Рон. И с Джинни она не помирилась. Гермиона несколько раз пыталась разговорить подругу. Приходила, сидела в её комнате, рассказывая последние новости, но понимала, что Ханна витает где-то в облаках. Грейнджер вздыхала и уходила, напоминая подруге о том, что у неё есть друзья, на которых можно положиться. Все они ждали, когда Ханна придёт в себя.

Малфоя же никто не тревожил, кроме профессора Люпина. Он ежедневно стучал в дверь Драко, но тот никогда не открывал. Их диалог был краток.

— Драко, ты в порядке?

— Да, сэр.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, сэр.

На этом всё.