Много разных кораблей

Весь дворец уже знал новость. Зал, в котором сидел хан, кишел бездельниками…

— Приблизься! — кивнул Рахат-Лукум мастеру. — Хан разрешает тебе говорить.

— Я слышал, великий хан, что ты хочешь сделать свое имя бессмертным… — начал Буртик.

— Говори скорее, что ты придумал! — прервал его хан.

— Медленный верблюд уходит дальше быстрой лошади. Пусть он скажет всё, что думает, — шепнул Рахат-Лукум.

— Я и говорю, — продолжал Буртик. — Мы можем помочь тебе. Взгляни в окно. Что видишь ты на вечернем небе?

— Луну… — удивленно проговорил хан. — Но зачем она мне?

— А знаешь ли ты, всезнающий, что луна всё время повёрнута к нам одной стороной и что никто ещё не видел её обратного лика?

— Ерунда! — возмутился Бассейн, но тут же вспомнил, что ему подобает быть сдержанным. — Ну и что же?

— Хан, поверни луну к земле другой стороной, и твое имя никогда не сотрется в памяти людей. Нетрудное дело, и оно не потребует много времени. Видал ли ты, как поворачивают камень, подложив под него конец копья? Надо только подыскать такой шест, чтобы хватило до луны, — и дело сделано.

— Что скажете вы на это? — обратился хан к присутствующим.

Те промолчали.

— Хорошо, я подумаю, — сказал Бассейн. — Отведите их опять в тюрьму.

— А как же награда?

— Слово хана нерушимо. Туфля и верблюды будут доставлены в башню, — важно заявил Рахат-Лукум…

— Теперь вы понимаете? — обратился Буртик к друзьям, когда стражники вновь опустили их в башню и оставили одних. — Сейчас нам приведут тысячу верблюдов. Мы отдадим девятьсот девяносто семь стражникам, и они выпустят нас на волю. На трёх верблюдах мы пересечем пустыню и достигнем Железного замка… Почему, однако, их не ведут? Мне надоело ждать!

Не успел он произнести эти слова, как люк приоткрылся и двое бездельников торжественно спустили на веревках тюк. Это была шкура верблюда, в которой лежала стоптанная туфля.

— Что это за шутки? — закричал Буртик. — Где верблюды? Я буду жаловаться хану!

— Не кричи! — проворчал сверху стражник. — Хан щедр: это больше, чем тысяча, — это все его верблюды. Их давно уже нет. Последний сдох в тот день, когда вас подобрали в пустыне. Вот его шкура.

— Обманули! Ограбили! — Буртик заметался по башне, барабаня в её стены. Ханская туфля летала от ударов его ноги как мячик.

Что предпринять? Хан поймет, что над ним посмеялись, и тогда… При одной мысли о будущем мастерам стало не по себе.

Между тем в ханском дворце кипела работа. Самые долговязые из стражников и самые высокие из приближенных высыпали на балконы и старались дотянуться шестами и палками до луны. Сам хан дважды влезал на окно и, держа копье за острие, пытался ткнуть тупым концом в серебряный диск. Любимый советник Рахат-Лукум, помогая ему, выпал из окна и свернул себе шею.

Поняв, что его обманули, хан рассвирепел. Он приказал повесить наутро троих насмешников за уши на стене башни, а всякого, кто употребит в его присутствии слово «луна», бить палками.

— Что делать? Что делать? — шептал Буртик, бегая по башне. Из-за его нелепой шутки гибнут друзья!..

Он сунул руку в карман и неожиданно почувствовал в пальцах гладкую твердую чечевицу.

Зажигательное стекло!

Однако какую пользу можно извлечь из этой игрушки в их положении? Поджечь солнечным лучом… Но что? Во всей башне могла гореть только солома, на которой они спали. Перед глазами мастера возникла картина пылающей башни и дымного облака, стремящегося кверху…

— Мы спасены! — закричал он. — Слушайте меня, друзья, внимательно!

Глава десятая, в которой события развиваются с ужасающей быстротой

Ночь кончилась. Круглая луна насмешливо улыбалась в бледно-розовом небе. Шесть ржавых гвоздей, по одному для каждого уха, лежали в карманах палачей. Площадь перед дворцом была убрана коврами. Глашатаи, перестав обещать тысячу верблюдов, звали всех на место казни.

К восходу солнца вся площадь была заполнена. Бездельники стояли, переминаясь с ноги на ногу, и, вытягивая шеи, глазели по сторонам. Взошло солнце и стало быстро подниматься по небосводу. Шум на площади усилился.

На балконе дворца появился хан.

— Можно начинать! — приказал он.

Палачи по ступенькам поднялись на верхушку башни. Восемь стражников сдвинули с места крышку люка.

Первый луч солнца проник в башню. И вдруг изнутри её вырвалась тонкая струйка дыма. Стражники отшатнулись.

Дым становился всё гуще и гуще. Вот он повалил клубами.

— Они сожгли себя! — закричали в толпе.

В это время из открытого люка показалась горбатая спина верблюда. Подталкиваемый снизу, он пролез через люк, раздулся в громадный пузырь и стал подниматься вверх.

Раздались крики изумления.

Под верблюжьей тушей, парящей в воздухе, все увидели привязанную веревками доску, а на ней — три человеческие фигуры.

Когда шкура, надутая горячим воздухом, поднялась над дворцом, какой-то предмет сорвался с доски и шлёпнулся к ногам Бассейна.

Это была стоптанная туфля.

Сшитый из верблюжьей шкуры воздушный шар поднимался всё выше и выше, унося мастеров и их товарища от мести тщеславного хана.