Много шума из-за тебя

– Да, он меня заберет.

Около двух недель я избегала проводить с Роаном время наедине, пытаясь разобраться со своими чувствами. Пока он в конце концов не пригласил меня к себе на ферму. Это произошло два воскресенья спустя после нашумевшего «ЖЕНСКОГО ПОРНО», и, несмотря на мои попытки уговорить Каро присоединиться к нам, ехать на ферму собирались только мы с Роаном.

На весь день.

Каро уже видела ферму. Ей было неинтересно. По правде говоря, мне кажется, ей просто не хотелось быть третьей лишней.

Супер!

– Наслаждайся, – подмигнула мне Милли.

За последние пару недель подмигивания и намеки насчет нашей дружбы с Роаном усилились до такой степени, что нам стало уже все равно. Казалось, весь «Якорь» желал, чтобы я запрыгнула на Роана Робсона. При одной мысли об этом у меня в животе запорхали бабочки, я попрощалась и направилась на парковку, с которой меня обещал забрать Роан.

Солнце ярко светило, на небе не было ни облачка, и, раз мы направлялись вглубь страны, где не было даже спасительного морского бриза, на мне красовались шорты, свободная майка и пара резиновых сапог, купленных онлайн. Сапоги были темно-розовыми – и чертовски милыми.

Я собрала волосы в высокий хвост, чтобы открыть шею, и солнце обжигало мою шею, пока я ждала Роана.

Глядя сквозь солнцезащитные очки на противоположную сторону улицы, я заметила, что Лукас Эллиот идет от «Альнстер Инн» в сторону залива.

– Привет, Лукас! – крикнула я, не успев сообразить, что этого делать не нужно. Подняв очки наверх, я перескочила через мощеную дорогу. Лукас остановился на полпути и поднял брови в очевидном замешательстве от того, что я направляюсь к нему.

– Как дела?

Лукас скрестил руки на груди и прищурился:

– Я в порядке. Чем могу помочь?

Честно говоря, я подошла к нему, не подумав о том, что собираюсь делать, но слова сами сорвались с моего языка:

– Виола слышала о ссоре в вашем пабе. Она благодарна тебе за то, что ты вступился за нее.

Она такого не говорила, но я достаточно хорошо ее знала, чтобы понять, что это было правдой.

Надеюсь.

Лукас нахмурился:

– Кто ей рассказал? Ей не нужно знать, что люди говорят про нее такие глупости.

Ох как же она ему нравилась.

Мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица.

– Это маленький городок, – пожала я плечами. Ни при каких условиях я не собиралась рассказывать ему, что это была я.

– Почему ты думаешь, будто меня волнует, что думает обо мне Виола? – юноша смотрел на меня испытывающе, его взгляд был слишком проницательным. – Почему тебя это волнует?

– Меня это волнует, потому что меня волнует Виола, и мне бы хотелось думать, что в глубине души ты – хороший парень. Она не заслуживает глупостей ни от кого.

– Понятно, что ж, ты нас не знаешь. Ты здесь всего пару месяцев, это не делает тебя экспертом по здешней деревенской жизни. Держись подальше от наших с Виолой отношений, – предупредил он. – Она – большая девочка и может со всем справиться сама.

– А точно ли может?

Лукас отпрянул, словно я дала ему пощечину.

– А, вижу, думаешь, что ты такой умный, что ты во всем разбираешься. Я знаю Виолу. И я знаю женщин. Как весьма прямолинейный представитель женского пола могу с определенным авторитетом заявить, что иногда мы, женщины, сильно бьем парню по яйцам, чтобы он не видел, как нас ранят его слова.

Лукас покачал головой, зеленые глаза недоверчиво блеснули.

– Почему то, что я говорю, может ранить Виолу?

– И правда, Лукас, – я скорчила гримасу, – почему твои слова должны значить для нее так много, чтобы ранить ее?

Через секунду недоверие и растерянность сменились пониманием. Потом шоком. Потом снова недоверием и еще чем-то, что мне не удалось распознать.

Он открыл было рот, чтобы ответить мне, но его прервал гудок автомобиля.

Оглянувшись через плечо, я увидела «Ленд Ровер». Роан помахал с водительского сидения. В окне машины была видна голова Шедоу с высунутым языком.

Я помахала им и снова повернулась к Лукасу, который с задумчивым, нахмуренным видом смотрел себе под ноги.

– Что ж, увидимся.

Он настороженно посмотрел на меня:

– Что ты задумала?

Какой подозрительный. Для столь проницательного парня он был слишком слеп в отношении Виолы.

– Просто присматриваю за Виолой, вот и все.

Лукас скривился:

– Я очень сомневаюсь, что Виола хотела, чтобы ты говорила ее врагу, будто он может ранить ее чувства.

– Ее врагу? – усмехнулась я. – Почему такой умный парень, как ты, стал враждовать с Виолой Тейт? – я покачала головой, словно бы он был умственно отсталым. – Я жила в одном из самых больших городов в США, малыш. За свои тридцать с небольшим лет я повстречала множество людей и хочу сказать: она – исключительная. Умная, уверенная, добрая, верная, страстная, заботливая, очень остроумная, смешная, до чертиков потрясная, и к этому не прилагается никакого эгоизма. С кем бы Виола в итоге ни осталась, этот парень будет самым счастливым человеком на планете.

Он хмыкнул:

– А ты кто? Ее рекламный агент?

Я сузила глаза:

– Почему ты заступился за нее перед тем стариком, если ты к ней так равнодушен?

– Опять же, почему тебя это так волнует?