Много шума из-за тебя

– Извини… но это правда. Есть вещи, которые не могут знать о тебе даже лучшие друзья. Мы понимаем друг друга. Я сюда приехала не затем, чтобы это произошло, Грир, но ты должна быть счастлива за меня. Я не говорю, что остаюсь в Англии. Но и не говорю, что не останусь. Поэтому я позвонила, чтобы подготовить тебя… на случай…

– Ты любишь его? – прошептала она.

На секунду я засомневалась, иногда мои чувства к Роану казались мне слишком преувеличенными. Если я размышляла об этом слишком долго, чувства начинали переполнять меня – и становилось трудно дышать.

– Да, люблю.

– Эви, – выдохнула Грир, – мне хотелось бы быть там. Хотелось бы мне встретиться с ним, чтобы мне было проще все это принять… но дело не во мне. Просто… а что, если ты не вернешься домой и пропустишь… Знаю, я такая эгоистка.

– Если я решу остаться, а есть огромная вероятность, что так и будет, – ответила я честно, – я прилечу в Чикаго, чтобы повидаться с тобой, а потом, когда родится ребенок, я найду способ прилететь сюда снова.

– В Чикаго. Ты сказала «прилечу в Чикаго», а не «прилечу домой». Значит, ты уже считаешь Англию своим домом.

– Что ж, правда состоит в том, что если я решу остаться, то не только из-за Роана, хотя мое решение в значительной степени зависит от этого. Здесь я счастлива, Грир. Мне не хочется ранить тебя, и никто никогда не займет твое место в моем сердце… Просто я хочу быть честной. Я уже давно не чувствовала себя такой довольной. И так было еще до того, как мы с Роаном начали встречаться. Просто теперь… Теперь я не просто довольна. Я чертовски счастлива с ним. Никогда и ни с кем я не чувствовала себя такой счастливой.

Мне было слышно, как она шмыгнула носом.

– Я хочу, чтобы у тебя все это было. Правда. Я справлюсь с собой. Обещаю.

– Тебе и не нужно. Думаешь, мне легко оставаться здесь и не видеться с тобой каждую неделю?

– Надеюсь, нет.

Меня рассмешила ее дерзость, но мой смех резко оборвался, когда я неожиданно услышала рыдания.

– Ну хорошо. Я пока не приняла никаких решений.

Грир вздохнула.

– Эви, я знаю, что тебе непросто. Слышу по твоему голосу. Прости, что все усложняю. Думай… думай о том, что нужно тебе. В прошлом ты так часто ставила интересы других выше своих. Речь идет о том, чего хочешь ты. Помни об этом. Забудь о моем эгоизме. Вини в моей сварливости гормоны. Кстати, о ребенке… он давит на мочевой пузырь, и мне очень нужно сходить пописать.

– Хорошо, – мы попрощались, я чувствовала себя подавленно.

Передо мной начала вырисовываться реальность предстоящего выбора. Когда я выходила из кладовой в магазин, мои глаза щипало от слез. Я резко остановилась, увидев перед собой Роана, стоящего посреди магазина.

Его лицо было напряженным.

– Дверь была открыта.

Боже мой, как много он успел услышать?

– Ой.

– Я не хотел подслушивать.

Черт.

– И много ты услышал?

– Не все, но достаточно, – с этими словами он подошел ко мне, обхватил мое лицо ладонями и прижался своими губами к моим. Я прильнула к нему, застонав, когда наши языки соприкоснулись. Поцелуй был жадным и глубоким. Когда мы наконец остановились, он прижался своим лбом к моему и хрипло прошептал: – Я тоже чертовски счастлив и никогда и ни с кем не чувствовал себя таким счастливым. Просто, чтобы ты знала.

Эмоции, обуревавшие меня еще в тот момент, когда я его увидела, усилились, но я была решительно настроена сдержать слезы, от которых щипало глаза. Роан увидел, что в моих глазах блестели слезы, и поднял мое лицо, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Я не давлю на тебя, Эви. Мне не хочется все усложнять.

– Знаю, – я снова прильнула к нему, прижавшись щекой к его груди и наслаждаясь его объятиями.

Его крепкими объятиями.

Никакого давления, – подумала я. Ему не нужно было давить на меня, чтобы получить то, чего он хочет.

Наши желания совпадали, мы были на одной волне.

И я уже думала о заявках и визах и о том, что, когда я в следующий раз полечу в Чикаго, мое пребывание там будет временным.

* * *

В этой части света в июле солнце садилось позже, чем в Чикаго. Роан рассказал мне, что чем дальше двигаешься на север в Шотландию, тем длиннее становятся дни. Я пересекла границу в Бервике, поэтому могла спокойно считать, что я побывала в Шотландии, но мне так сильно хотелось поехать в горы, что мысленно я уже планировала романтический отдых.

Не то чтобы я тосковала по горам, гуляя по пляжу в Биднелл Бей и наслаждаясь одним из самых красивых закатов в своей жизни. У берега вода казалась темно-лиловой, ближе к горизонту постепенно становясь мерцающе-розовой, а затем снова темнея. Небо над горизонтом было золотым с оранжевой каймой. Облака казались темно-розовыми с оттенком фиолетового.

Волны ласково бились о берег, и их убаюкивающий ритм наполнял меня покоем. Я шла по песку босиком, неся в одной руке туфли, а другой держала Роана за руку.

Шедоу семенил впереди, водя носом по песку и наслаждаясь запахами, которые он мог здесь отыскать.