Много шума из-за тебя

Приглушенный, почти животный рык заставил меня вздрогнуть от неожиданности, и весь паб уставился на потолок.

– Папа! – услышали мы сдавленный вопль Виолы.

Мой взгляд метнулся к Милли, которая вся побледнела и направилась к барной стойке.

Топот ног по лестнице остановил ее, и мы с Роаном медленно встали, а крики Виолы заглушили сердитые вопли Декса.

Мы довольно быстро поняли их причину, когда из-за двери с надписью «Только для персонала», на ходу натягивая рубашку, появился Лукас. Он стоял к нам спиной, подняв руки вверх, на него наступал Декс.

С дробовиком в руке.

– Где он его взял? – взвизгнула я.

– Это отца Милли, – коротко ответил Роан, аккуратно усаживая меня на место. – Оставайся здесь, – сам он, однако, не последовал своему совету. Он осторожно пошел к Милли, застывшей на месте от шока.

Как и все здесь присутствующие.

– Папа! – Виола ворвалась в зал, полуодетая, со взъерошенными волосами и раскрасневшимся лицом.

Боже.

Все встало на свои места.

– Ви, уходи отсюда, – приказал Лукас.

– Не смей с ней разговаривать, – Декс взмахнул дробовиком. – Не смей даже смотреть на нее. Увижу тебя снова – убью, и к чертям собачьим все.

Декс был достаточно спокойным человеком. Я никогда не видела его злым, а тем более – в такой ярости.

– Папа, нет! – Виола встала между ними, сражаясь с Лукасом, который, очевидно, пытался убрать ее с дороги.

– Опусти чертов дробовик! – Лукас кричал на Декса, а Виола упрямо боролась за то, чтобы встать между ними.

– Ты уйдешь, и он мне не понадобится.

– Декс, – спокойно позвала Милли, – Декс, опусти оружие.

– Не опущу, пока он не пообещает больше никогда не видеться с Виолой, – ответил Декс, пристально глядя на Лукаса.

В глазах Виолы загорелась ярость:

– Я ожидала этого от его отца, а не от своего!

Декс замялся:

– Ви…

– Я люблю его! Если он уйдет, я тоже уйду! – она повернулась к нему, такая юная и влюбленная, и если бы я уже не потеряла голову от предложения Роана, то потеряла бы ее от этой сцены. – Я люблю тебя, Лукас.

Он смотрел на нее с таким обожанием, что можно было растаять.

– Я тоже люблю тебя, Ви.

Мне хотелось захлопать в ладоши, но, посмотрев на других присутствующих в зале, я осознала, что праздновать было рановато. Казалось, что я была единственной, кто обрадовался этому признанию. Все остальные казались ошеломленными. Некоторые смотрели с неодобрением.

Милли находилась в числе тех, кто был ошеломлен.

Впрочем, как и Декс, который медленно и неохотно опустил дробовик.

Роан хлопнул в ладоши, но только для того, чтобы привлечь внимание.

– «Якорь» сегодня закрывается пораньше. Все оплачивайте свои счета и убирайтесь отсюда.

Хоть и медленно, но все подчинились, бросая монеты и купюры на стойку бара и неторопливо выходя с озадаченными лицами.

Сначала предложение руки и сердца.

Потом – местные альнстерские Беатрис и Бенедикт.

– Пойдем, – Роан протянул мне руку и кивнул Каро и Шедоу. Девушка схватила свой ноутбук, а когда я взяла Роана за руку, его большие пальцы скользнули по обручальному кольцу на моем безымянном пальце.

– Спасибо, – пробормотала Милли, когда мы проходили мимо. – Извини, что испортили помолвку.

– Ничего вы не испортили, – успокоил ее Роан, – позвони, если что-то понадобится.

Я слегка ей улыбнулась и украдкой посмотрела на Лукаса, Ви и Декса, которые стояли в напряженном молчании.

Мы все трое выдохнули, когда вышли наружу, Шедоу побежал впереди нас.

– Ты, должно быть, очень довольна собой, – плутовато улыбнулся мне Роан.

– Потому что отхватила себе горячего фермера или потому, что была права насчет Ви и Лукаса?

Каро хихикнула, а Роан притянул меня к себе поближе.

– Полагаю, и то и другое, – произнес он.

– Что ж, конечно, от первого я в восторге, – разглядывая обручальное кольцо, я вновь ощутила в животе неистовый трепет возбуждения. Опустив руку, я вздохнула. – А что касается Ви и Лукаса, то мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе. Не только потому, что они украли наш момент, – пошутила я, – но еще и потому, что им стоило прямо обо всем рассказать. Они прятались, и ложь об их взаимоотношениях выставляет их в таком свете, будто им есть чего стыдиться. Теперь Милли и Дексу будет трудно поверить в то, что у них любовь. На их месте я бы себя чувствовала так же.

Однако я надеялась, что Милли и Декс придут в себя. Я любила Виолу. Любила их всех, и мне хотелось, чтобы они были так же счастливы, как и я.

После того как Каро села в свою машину и отправилась домой в Биднелл, мы с Роаном пошли в мою квартиру, где я между поцелуями бормотала о своих планах на будущее:

– Мне нужно позвонить Грир, потом забронировать билеты в Чикаго, чтобы освободить свою квартиру. Потом нужно будет съездить в Индианаполис, чтобы поговорить с мамой и Филом, – я все настойчивее целовала Роана, прижимаясь к нему грудью и давая ему понять, что готова заткнуться и заняться сексом, чтобы это отпраздновать. Но когда мы, спотыкаясь и сбрасывая по дороге одежду, направлялись в спальню, я кое о чем вспомнила.

– Эй, – неохотно уклонившись от поцелуя, спросила я, – ты что-то хотел сказать?

Роан на секунду замешкался, а потом прошептал: