Много воздуха, или Не роман

Под вечер от Мартина пришло сообщение с аудиофайлом и коротким пояснением: «Дописал твою песню, послушай. Как тебе?». Ох уж эти переходы от земных забот к полётам, и обратно! На секунду Стэйс ощутила что-то вроде досады, кто-то вторгся в её размеренную, организованную, решённую жизнь. Но любопытство тут же победило и она надела наушники. Что это? Тяжёлая, медленная как удары молота основа вела звуки как на убой, слова её стихотворения звучали больными, чужими, украденными и запертыми, ей даже показалось, что они просят: забери нас отсюда. Женщина недослушала, остановила запись. Что ж, придётся признаться, что это… совсем не то. Она вспомнила, как когда-то в самом начале их знакомства, кажется, после её неуклюжей попытки забрать его драгоценное время на пустые разговоры, он отправил ей ссылку на «Правила Лабковского». Это был свод правил для общения, от известного психолога. Стася только усмехнулась тогда: «какие ещё правила?!» Но, заинтригованная необычным началом дружбы, всё же прочитала. Самое интересное, что этот свод правил её вполне устроил, при всём недоверии к правилам, она просто не нашла к чему придраться. Уже не помня номер утверждения, она взяла его на вооружение: «Если тебе что-то не нравится, скажи об этом определённо и немедленно». Ох, не легко Стасе давалась такая определённость! От природы излишне деликатная, она панически боялась обидеть человека, а уж тем более художника, которого, как известно, «обидеть может каждый». Но не признаться, что этот вариант песни – отстой, как говорил её сын, она тоже не могла. Прикрыв дверь в комнату, нажала на встроенный микрофон мессенжера, и начала вкрадчивую речь. «По-моему, это немного не то. Слишком тяжело… как «про войну». И темп медленный. А стихи ведь о другом совсем, они о детстве, о памяти. Нежные…». И вспомнив, другое правило Лабковского поспешила добавить: «Но это только моё мнение, если оно, конечно, тебе интересно».

Он долго не отвечал. «Наверно обиделся, – подумала Стэйс, – Ну, извини, друг, истина дороже». Стася знала за собой много недостатков, но наглого вранья среди них не было, за исключением, может быть слов утешения своим больным, которые иногда приходилось брать буквально с потолка. «Если и ценны чем-то эти странные, трудные отношения, то наверно, попыткой честности. Мартин кажется человеком способным оценить правду. А если окажется, что это не так, что ж… это не первое моё разочарование, переживу. Не первое! Иногда кажется, что уже сотое! Когда же вырастет мозоль, когда же в розовых очках заведутся диоптрии?! Подожди, ну почему он должен был обидеться? Говорят, что наждо уметь говорить правду по-доброму, в таком случае, ты прекрасно справилась, не фыркала же, не смеялась. Хотя, он же вроде профи, неужели его никто никогда не критикует?»

Снова вечер. Как же хорошо дома! Как тихо, надёжно, спокойно, и всё-всё понятно. Спасибо, Господи, что есть дом! Вот полочки над плитой, на них специи. Любимая сковородка, не тяжёлая, как раз под силу её тонким запястьям. «Захочу и прямо сейчас сотворю такое, что дом наполнится запахом свежей, живой еды, вдохнёт его полной грудью!». Иногда кажется, что дом тоже питается: ароматами готовки, свежестью белья, и разговорами своих жильцов, звуками голосов, отражениями жестов в зеркалах. «Пойду, обниму сына». Потом Стася включила телевизор, свой любимый канал с хулиганскими мультами, где герои говорили всё, что вздумается и всегда смешили её, где даже если кто-то умирал, то в следующей серии обязательно воскресал. Да что там! Даже торт прилетевший в лицо, не оставлял ни пятнышка на костюме героя в следующем кадре… А что бы вкусненькое приготовить? Выбросив из головы сложные мысли, надев фартук, чтобы не обсыпаться мукой, Стася принялась готовить сырники. Она давно заметила, что именно это блюдо всегда и безотказно освобождало голову от всего лишнего. Смешать яйца, творог, ещё кое-что, всё на глазок… Она любила, чтобы под конец состав хорошо держал форму при лепке, но не превращался в замазку из-за лишней муки. Скатать шарик, обвалять в обсыпке и чуть прижать на сковороде, они подрумянивались быстро, только успевай перевернуть, чтобы не зажарились. Кстати, Март когда-то сетовал, мол, «борщи» мешают женщине развиваться! «Да что бы ты понимал! Кстати, сударь, попрошу Вас из моей головы, я готовлю».