Многоголосие

Я очнулась – и яркие краски легли на холсты,
И грибные дожди в запыленные будни упали.
Мне открылось внезапно, что скован бессилием ты,
Дух в плену под землей, охладевшее сердце – в металле.

Облик твой – как собрание многих теней,

В нем отрывки из книг, переклички чужих разговоров…
Я рискнула войти – и обратных не вижу дверей,
Разбиваюсь о грани смертей, отражений, повторов.

Но мой голос звучит, вызывая движение чувств,

Возбуждая сознанье мечтой о пути невоспетом,
Словно я изнутри до тебя достучаться хочу
И весь мир озарить из глубин обретаемым светом.

Будь кем хочешь, но только сейчас поднимись и твори,

Я тебе возвращаю любовь и восторг вдохновенья.
Черный лучник с псалмами Давида в крови,
Мы во власти судьбы, но над нами – закон исправленья.

Не сходя с оскверненной земли…

* * *

Не сходя с оскверненной земли,
Я к тебе через мысли летела.
…Озирая костры и расстрелы,
Желтоватые звезды взошли.

Постижения глубь холодна,

Затихает в ночи гомон птичий.
Искупленья свершился обычай
Опустилась на мир тишина.

Захоронены в ней голоса,

От скорбей замолчавшие струны,
И будить их до времени трудно,
Прошлым вехам судьба – угасать.

Но тебя я во тьме различу,

Наполняя пространство звучаньем,
Поборю непрерывность молчанья,
Оживлю золотую свечу.

Я замысел смогу постичь нескоро…

* * *

Я замысел смогу постичь нескоро,
Молчание вселенной между нами,
Но светится души твоей менора
Семью великолепными лучами.

Ты исподволь заботишься о главном,

Пронизывая память поколений.
Ведет вперед горящий след в неявном
Переплетенье многих измерений.

Ставлю книгу на полку шкафа…

* * *

Ставлю книгу на полку шкафа —
Быль свиданий, нам Богом данных.
Мы не встретимся в Старом Яффо
И не будет прогулок дальних

По безлунному побережью…

Ждут иные пути, маршруты,
Но любовь я храню, как прежде,
Ожиданьем живу как будто.

Страсть мою переплавил в зрелость,

Был суровой судьбой отпущен.
Я разлуку принять сумела,
Мир из прошлого стал грядущим.

Возвращение сердцу мнится,

Где я буду иной, счастливой.
А пока бьюсь бескрылой птицей
В сердце белого Тель-Авива.

Горько пахнет ветвями еловыми…

* * *

Горько пахнет ветвями еловыми,
Ввечеру холодеет слегка.
Наполняется лицами новыми,
Каждый год оживает сукка.

От сердечной тоски избавление,

Для души долгожданный приют.
Ребе скажет благословение,
Долгожданные гости войдут.

Между прочих усевшись в собрании,

Нас вернут к обретенью начал.
Встанут звезды, осенние, ранние,
В каждом сердце зажжется свеча.

Ты сумрачен, как облачный закат…

* * *