Многогранность бытия

Там звуки мыслей мне важней.

Услышать внутренних дум трепет

В тени, отброшенной с души.

Она не спит, лишь только дремлет,

В неё ушёл, как все ушли.

Ответы там, в глубинах личных,

Там исповедуюсь себе.

Там храм мой в тень порою кличет

Поведать следующий секрет.

Светлый узник

Судьбы хозяин и заложник,

Пророк своих грядущих дней.

А знание себя — помощник

В определеньи, что милей…

И отрекая, что не мило,

Грани души собрал в кулак,

А зло в ответ так рьяно било!

И злые убеждали, что дурак!

Он — узник будущей недели,

На грань другую не скользнёт

Во мрак, где падшие летели,

Но вниз их временный полёт!

Исход он знает своих лет,

Ключи тюрьмы в его руках,

Острог — покой души и оберег

От тьмы, погрязшей в дураках…

Одиночество

Вихрь трепетных мечтаний

Закружила тишина.

Она знает все печали,

Она — друг мне и жена.

Она слушает, как сердце

Испускает в звуках грусть.

Она родом не из детства,

Где я искренне смеюсь.

Родилась она недавно –

В миг, когда я повзрослел.

Все душевные преданья

Ей хранить я повелел!

И в безмолвие упрячем

Мы терзанья с тишиной,

И невидимо поплачем

От вонзившихся шипов…

Плач

Нальётся в трещинах душевных

Свинцом болезненная скорбь.

В усталых взорах и замшелых

Охладевающая кровь.

Дни в одиночестве не ярки,

Но лечат тёмной пустотой

От переламывающей явки

Обмана с колкой остротой.

Лишь мигом выдавится капля

С души, уставшею болеть.

Ведь это лишь осколок камня,

Обломок сердца это ведь…

Двойственность

Точность и образ,

Масса-энергия –

Вечная помесь

Судьбы человека!

От Бога до кванта –

Путь тысячелетий.

Небесные карты,

Что музы чрев этих.

Творчество, точности –

Грани полярные,

Дурак и пророчество:

В душе всё проявлено.

Мы двойственны,

Точно играющи дети,

Мы, может, достоинство

Иль поприще смерти?

Театр жизни

Стасовав, я карт колоду,

Тащил червонного туза,

Предсказал путей свободу

И высей голубые небеса.

Я сегодня злобный гений,

Ну а завтра я святой.

Лёгким, тихим дуновеньем

Возродится новой роль.

Декорации, пейзажи

Смену примут под антракт.

Маски, чувства, макияжи

Театральный шлёт трактат.

Играю века сей спектакль,

В жизни — сто сюжетных линий.

Антураж вершит ансамбль:

Скрипки, труб игра и лира.

Представлю я трагикомедию:

Улыбки, смех, печаль и горесть.

О, зритель, если вы заметили –

Это моя жизненная повесть!

Дети — Боги

В свет родившиеся с плачем,

Ощущают с болью вздох,

Будто гостем Бог назначил

На Земле встречать восход.

Мир улыбкой непритворной

Озарят, даря добро,

Чтоб душа была не твёрдой

У живущих здесь давно.

Смех по-искреннему весел,

Но и грусть не утаить,

А энергии — донельзя:

Ни за что не утомить.

Осчастливят лёгким взором,

Дням осмысленность придав.

Из эдема они родом,

Бог детьми назвал, приврав!

Обратная сторона

Обратно каждое явление,

Всему двоякий есть трактат:

Где удовольствие — мучения.

Кем был любим, тем и проклят!

Где откровенность одинока,

Когда её не слышит друг,

Зло доброте, как подоплёка,

Когда в ответ безбожно лгут.

Оскал сменяется улыбкой,

Когда подняли с двух колен,

Не осквернив ту боль ухмылкой,

И ничего не взяв взамен.

А там свобода так тосклива,

Где повсеместно твой «очаг».

Быть независимым — пусть сила,

Но дух без крова быстро чах…

Тень свету в подмастерье,

А ложь — во истину слуга.

А на ребре не крутит каруселью

Двоякая, двуличная судьба…

Актёр

Судьбою роль на час предстала:

Прожить, прочувствовать дано.

И смех, и слёзы плещет драма,

И брызжет нравственный огонь.

Актёр всю сущность обнажает

Героя, впитанного им.

С душою зритель обветшалой,

Её в спектакле воскресил.

Кино живое щедрым даром

Мораль запрячет в диалог.

И крикнет зритель громко: «Браво!!!» –

Он стал навек не одинок!

Бессмертие

Тоннель отстроен до высот,

Недосягаемых в век смертный.

Он открывает путь красот.

Он — путь ещё не спетый!

Он — не созерцаемая связь,

Невидимая нить вселенной,

Что ночью радугою снясь,

Утром останется секретной!

Звезда напомнит о себе,

Лучом космическим пронзая,

И в полуночной синеве

Тоннель бессмертия познаю…

Смерть

Её визит непредсказуем,

Порой насмешлива она,

Её костлявой мы рисуем,

При жизни стоя у холста.

Бывает реже — справедливой.

Не чин, не ранг ей не пример.

Она игрива с высшей силой,

Где нам поставили барьер.

Наш век — сплошная лотерея –

Марионеток нить с небес.

И где она нам повелела,

Там донесём заспинный крест.

Не жалею

Я не вернул бы всё назад,

Чтобы исправить положение,

Хоть попадал не раз впросак,

Были ошибочны решения…

Они частицы моей жизни

И своевременный урок.

А если б мудрым возвратиться,

Тогда какой от жизни прок?

Душа и тело

Век страданий неизбежен,

Где спокойствие, что смерть.

Не унять сердечный скрежет,

Не устать душе болеть.

Трепет внутренний стих пишет,

С телом брошенный в войну,

Я средь них, как третий лишний –

В обе стороны смотрю…

Я посредник в двух стихиях,

Сам себе не господин.

Только смерть бы разделила,

Чтоб иль пал, иль восходил…

Живые души

Закралось тёмное пространство –

Недосягаемый мирок,

А там богатое убранство,

Но мал светящий огонёк.

Узреть его кому-то — данность,

Проникнуть, ближе рассмотреть.

Кого-то вбрасывает жадность

Забрать себе, дать умереть.

А кто-то делится тем светом

(Он также мал, но всё же жив)