Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

— А ты увертливый не только в физическом смысле, — проговорил Рыжий Орк. — Я бы попросил тебя поучить этой технике, но у меня есть своя. И я мог бы заставить тебя выложить все, даже не обещая в награду освободить на месяц от этой психологической пытки. Уверен, что определенные сведения ты от меня утаил. И очень радовался — наверно, был весьма доволен собой — по этому поводу. Так что сейчас ты заснешь. А когда проснешься, я буду знать все известное тебе. По крайней мере, все, о чем ты умалчивал.

Экран померк. Вообще все кругом померкло. Очнувшись на кровати, Кикаха понял, что его лишили сознания, вероятно с помощью газа. А потом допросили. Рыжий Орк применил какой-то наркотик правды и вытянул из Кикахи все подробности, в том числе о Хруузе. И узнанное, должно быть, сильно поразило и встревожило тоана. Уж чего-чего, а появления чешуйчатого человека он предвидеть не мог.

Пообедав и поставив поднос с грязными тарелками на выдвижную полку, Кикаха обнаружил, что тоан сыграл с ним еще одну злую шутку. На стене светился экран. И вновь Рыжий Орк и Анана страстно занимались любовью. Кикаха прибег к старой хровакской методике, но ему так и не удалось заблокировать сознание.

В середине десятого воспроизведения запись вдруг прервалась, и на стене появилась голова тоана.

— До тебя уже дошло, что я нейтрализовал действие твоей техники. Добился я этого, конечно же, при помощи гипнотических команд. Приемы ты не забыл, но не можешь сделать их действенными.

Кикаха сумел сдержаться и не швырнуть креслом в экран. И попытался равнодушно улыбнуться, но вместо улыбки получился оскал.

— Я решил не дожидаться возвращения Абсалоса из мира Зазеля, — продолжал Рыжий Орк. — Вероятно, ты правду сказал, что убил его. Выясню, когда окажусь там. Через несколько минут я отправлюсь туда. А когда вернусь, у меня будут все данные о том, как построить машину творения-разрушения. После чего погибнешь и ты, и все мои враги, и миллиарды тех, кто никогда не слышал обо мне. Такая же участь постигнет вселенные. Даже мои Земли превратятся в пыль. Я проводил над ними эксперимент, но и теперь уже могу предсказать, что именно произойдет с их народами. Обитатели Земли-один себя сами погубят своим безмозглым размножением, отравлением суши, воздуха и моря. В конечном итоге цивилизация рухнет, а вслед за ее крахом начнется повальный голод. Потом уцелевшие, хотя и одичают, снова начнут восхождение к вершинам цивилизации, науки и техники, только для того чтобы повторить ту же историю.

Со временем то же самое произойдет и на Земле-два. Зачем мне продолжать эксперимент, когда я уже знаю, каким будет результат? Я использую энергию дезинтегрированных вселенных для создания новой. Одной-единственной. Это будет идеальный мир. Во всяком случае, по моим представлениям.

Возможно, я возьму с собой в свой новый мир Анану. А может, и нет. Но пока я в отъезде, ей скучать не придется. Ее будет развлекать мой клон Кумас. Она будет любить его ничуть не меньше, чем меня, ибо не поймет разницы. — Тоан помолчал и добавил с улыбкой: — А то, что она не заметит разницы, свидетельствует не в пользу истинной любви, не так ли? Это философская проблема, касающаяся отождествления. Мне хотелось бы обсудить ее с тобой, хотя, думаю, дискуссия долго не продлится. Ты хитрец и обманщик, Кикаха, но ты не знаком с тоанской философией. Да и земной, как я подозреваю, тоже. На самом-то деле ты, в сущности, бесхитростный и примитивный варвар.

Тоан повернул голову и посмотрел на что-то за кадром. Наверное, сверяется с хронометром, подумал Кикаха. Какое имело значение, что там делает тоан? Никакого, но у Кикахи всегда вызывало любопытство все, чего он не мог объяснить.

Рыжий Орк вновь повернулся к пленнику:

— Ах да! Продолжай наслаждаться фильмами!

Тоан ушел из кадра, и на экране тут же появилась комната, в которой Анана и Рыжий Орк — или его клон? — пребывали на вершине экстаза.

Кикаха попытался сделаться глухим, слепым и бесчувственным, как сталь. Но ничего не вышло.

Существует много способов добиться своего. Кикаха применял до сих пор лишь один из трех приемов, которым научил его шаман, Абсакосо.

Он сел и снова уставился на экран. Сейчас он представит Анану и Рыжего Орка в виде марионеток, которыми управляют, дергая за ниточки. Через какое-то время они перестанут быть людьми — по крайней мере, в его восприятии — и станут просто деревянными куклами с подвижными конечностями.

Однако, покуда с экрана доносились усиленные динамиками звуки, Кикахе будет очень трудно игнорировать их. Стоны, издаваемые Ананой, все время возвращали его мысли назад, к тем временам, когда они занимались любовью. И как раз когда он уже почти сдался и решил испробовать какую-то другую технику, экран внезапно опустел. Через секунду на нем появилось лицо Владыки.

— Эй! Я — Кумас!

Кикаха вскочил с кресла.

— Да ну? А может, ты и есть Рыжий Орк, вздумавшй показать мне еще один из своих фокусов?

Человек на экране улыбнулся, хотя лицо его осталось напряженным: