Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий

Поскольку нужды и интересы людей со временем менялись, то и тексты создавались в соответствии с новыми культурными требованиями, и некоторые из них завоевывали себе многих приверженцев. Часто тексты бывали продуктом естественного любопытства, которое возникало у читателей официально одобренной Библии вследствие обнаруживаемых в ней пробелов или противоречий. Библия говорит, что Христос умер в пятницу после полудня, а воскрес утром в воскресенье. А что же он делал в промежутке? Мы слышим, что Христос беседовал со своими апостолами в течение сорока дней после своего Воскресения, но Библия ничего не сообщает нам о его учении во время этих бесед. Какие духовные жемчужины мог он подарить ученикам? С древних времен авторы пытались заполнить эти пробелы в повествовании. Часто тексты – создававшиеся (или обнаруживавшиеся) преследовали цель придать вес богословским аргументам официального Писания или оправдать новые формы религиозного поклонения, такие как, например, культ Девы Марии. Альтернативные писания становились способом обсуждения деликатных, а то и взрывоопасных богословских идей. Люди желали доверять надежным доктринам и искали тексты, в которых эти доктрины поддерживались, и тем или иным образом они такие тексты находили.³⁸

Хотя в Средние века сильно распространился христианский антисемитизм, подход церкви к Писанию был во многом схож с подходом иудаизма. Еврейские ученые полностью были согласны с ограничением библейского канона и определяли его еще строже, чем христиане. Но и они не стеснялись делать издательские комментарии и дополнения к этим писаниям с целью решить более поздние проблемы, например – касающиеся наставления Закону. Такие разъяснения и толкования назывались словом мидраш – от корня, означавшего изучение или исследование, и часто они состояли из самостоятельных повествований. Позднее читатели были столь сильно поражены дополнительными нюансами и историями, что толкователи стали принимать эти дополнения как возможные части изначального повествования. Общепринятая еврейская легенда сообщает, что Авраам был сыном изготовителя идолов по имени Тэрах[15] и что одним из первых деяний юноши было сокрушение этих идолов. Эта история, которую часто считают частью канонической Библии, в действительности восходит к более поздним комментариям. Также и христиане почитали тексты, толковавшие каноническое Писание методом, сходным с еврейским мидрашем.³⁹

НОВОЕ ОТКРЫТИЕ УТРАЧЕННЫХ ПИСАНИЙ понуждает нас во многом переосмыслить христианскую историю. Наша хронология этой истории часто отражает то, что и протестантский миф об упадке и предательстве изначальной христианской вести, – это миф, который позднее подогнали к своим идеям либеральные и прогрессивные христиане. Популярные писания первых столетий уделяют самое большое внимание ранней церкви, однако потом, в течение следующего тысячелетия, происходит постепенное соскальзывание к Реформации. Подлинное христианство, кажется, пропадает без вести приблизительно между 400 и 1500 годами, в «долгой середине» христианской истории.

В противоположность этой псевдоистории мы в данной книге делаем упор на строгую непрерывность Средневековья и раннехристианской и апостольской эпохи. Как мы увидим в главах 2 и 3, попросту неверно предполагать, будто старые (не вошедшие в канон) тексты были полностью запрещены. Эти древние тексты продолжали создаваться и пользоваться успехом в разных частях христианского мира – не только в африканских и азиатских церквах, но и в таких бастионах католической веры, как Британия и Ирландия. Книги, которые сжигались в одних регионах, оставались популярными в других.

Но данное исследование ни в коем случае не является описанием отдаленных периферий христианства, возьмем ли мы это слово в культурном или же в географическом смысле. Главы 4 и 5 демонстрируют огромное и продолжительное влияние неканонических ранних евангелий даже в самом сердце католической Западной Европы – через Евангелие от Никодима, Евангелие детства и тексты, посвященные Деве Марии. Хотя многие историки церкви признают популярность этих альтернативных книг, они редко отмечают колоссальное значение ветхозаветных псевдоэпиграфов (таких как литература об Адаме) в формировании магистральной христианской мысли. Этот существенный литературный пласт составляет тему главы 6.

Кроме того, мы рассматриваем тексты не изолированно, поскольку содержащиеся в них идеи сохранялись вместе с ними и оказывали влияние на церкви и на культуру. В главе 7 рассматривается роль т. н. утраченных писаний в бурном росте еретических движений, в которых средневековая церковь видела реальную смертельную опасность. Если принять во внимание подобные движения, то пост-Никейский христианский опыт выглядит настолько же разнообразным и творческим, радикальным и разрушающим границы, как и мир ранней церкви. Средневековое христианство было сложным и многоцветным явлением, порождавшим множество разнообразных форм веры. Святой Дух после Никейского собора не покинул мир на 1200 лет.