Многоликий Христос. Тысячелетняя история тайных евангелий

Мы точно не знаем, как долго эти разнообразные группы, христианские и манихейские, имели доступ к тому богатству текстов, на которое ссылается аль-Бируни. Однако, разумно было бы предположить, что эти тексты были в действительности «утрачены» ближе к XIV, чем к IV веку. Возможно, между этими веками их лишились в Европе, но не в Китае и не в Туркменистане.

Говоря о христианской истории в любую из ее эпох только с европейской, а точнее – с западноевропейской точки зрения, фокусируясь на католичестве, – мы упускаем из виду огромную часть этой истории. На протяжении Средних веков христианские церкви процветали всюду в Азии и Африке и совершенно по-разному подходили к вопросу, какие тексты могли быть законно приняты в рамках той или иной церкви. Да, ранние евангелия продолжали читать не только в Средиземноморье, но и в церквах по всему трансконтинентальному христианскому миру. Даже когда те или иные писания действительно начинали выпадать из поля зрения, сам процесс их «утраты» растягивался более чем на тысячелетие. Эта история заставляет нас поразмыслить о сущности цензурирования или искоренения текстов в ранние времена и в Средневековье и, что еще важнее, об огромном разнообразии христианского мира.

РАННЕЕ ХРИСТИАНСТВО ПРЕБЫВАЛО В ГЛУБОКИХ РАЗДЕЛЕНИЯХ в связи с проблемами, касавшимися вероучения, и споры порождали различные подходы к тому, что считать «Писанием». Хотя школы мысли были многочисленны и разнообразны, некоторые основные темы часто повторялись. Прослеживая историю скрытых евангелий, мы часто будет сталкиваться с этими вечными идеями.

Центральной темой дискуссий было надлежащее христианское отношение к иудаизму и к Ветхому Завету. Иудео-христиане настаивали на том, что верующие должны следовать многим, а и всем правилам ветхозаветного Закона, и их мнения отразились в таких ранних текстах, как Евангелие евреев и Евангелие эбионитов. Другие ранние христиане, такие как Маркион, требовали полного разрыва с ветхозаветным Законом.²

Некоторые верующие стали приверженцами дуализма, непримиримого конфликта между материей и духом. Многие мыслители выдвигали сложные системы, в которых материальный мир описывался как ужасная ошибка, результат падения сил Света в тьму невежества и греха. Согласно гностической схеме Христос нисходит вниз из небесных сфер, чтобы освободить искры Света, захваченные тьмой материального мира, и именно в этом смысле он искупает своих последователей. (Такова весть Евангелия от Иуды.) Дуалистические и гностические линии переплелись воедино в манихейском движении, которое достигло статуса мировой религии, параллельной христианству и исламу.³

Эти различные секты и школы проповедовали версию христианства, в которой образ Христа очень отличается от воплотившегося Бога господствовавшей ортодоксальной/кафолической церкви. Адопционисты считали, что идея воплощения Бога кощунственна и нелогична, и вместо этого учили, что Дух сошел на Христа только в момент его крещения. Подозрительные к материальному миру докеты учили, что Христос, который явился в мир, был чисто духовным существом, земное же тело его было иллюзией, а не материальной реальностью. Подобным образом последователи энкратизма, отвергая мир, осуждали сексуальность, а также употребление мяса и вина.⁴

Такие идеи глубоко укоренились в христианстве и лишь постепенно были вытеснены, получив наименование «ересь». Уже в Новом Завете действуют группы, выражавшие несогласие со складывавшимся христианским консенсусом: в 2 Ин осуждаются «многие обманщики», отрицающие, что Иисус пришел во плоти; в 2 Тим обличаются те верующие, которые считали, что Воскресение уже состоялось, но в чисто духовном, нематериальном смысле. Эта докетическая тема оказалась чрезвычайно устойчивой и неоднократно вновь всплывала в движениях, осужденных как еретические. Как писал около 400 года манихейский апологет Фавст, «Верю ли в евангелие? Конечно. Верю ли я тем самым, что Христос родился? Конечно, нет». Каждая из этих школ почитала отдельные писания, в которых был представлен образ Христа, расходившийся с образом канонических евангелий.⁵